— Эй ты, держи свои наклонности садистские при себе, понятно!
Чего это он?
— Ух ты!
Цвет как всегда в точку попала! По-другому и не скажешь!
— А мне тогда что положено? Мало того что прицепилась слизь зеленая так еще и болтает без умолку!
Нас видимо не замечали.
— Да, ладно тебе, не бурчи старушка, если б не я ты бы со скуки точно тронулась, сама-то скоко лет кукуешь?
— Не твое дело, плесневелый …
Видимо мох был прощен. Ветви, корни и остальные части дерева вернулись в свое так сказать нормальное состояние, все кроме лица, оно очень внимательно, и с любопытством нас рассматривало. Мы с Цветой занимались тем же. Нагленько рассматривали дерево. Оно было похоже на деревянную статуэтку вдруг ожившую.
— Ну что, давайте знакомиться? — когда дерево не ругалось у него, хотя нет, у нее, оказался очень даже приятный голос, правда, закрыв глаза, и не определишь он мужской или женский, но все равно приятный, — я — Ильерда
— Валенсус, — важно произнес мох и тут мы рассмотрели, что у него есть глаза, маленькие такие темные точечки, а еще руки, ну или заменяющие их части, одну из которых он в знак приветствия поднял вверх.
— Цветана.
— Сабрияна.
Немного подумав, мы вежливо поклонились
— Да вы присаживайтесь, милые, — и Ильерда подняла один из корней так, что получилось подобие лавочки.
— Спасибо, — и мы вежливо присели.
— Ну, рассказывайте!
— Хм, а что конкретно?
— Как что? Все!!! Мы же с плеснявимким здесь уже целую вечность, а события в мире оцениваем только по смене качества энергии.
— Ну, — Цвета очень серьезно задумалась, и выдала, — сейчас осень, — лучше б еще подумала.
Это развеселило всех, даже меня.
— А вы спросите, что вас больше всего интересует? — в моменты, когда не туплю, я очень даже горжусь собой.
— А полотно уже доткали? — первый вопрос задал мох, и он нас удивил. Во-первых это было реально давно, а во вторых — все говорят, что с полотном, энергия изменилась, и всем стало тяжелее да и вообще все стало по-другому, а Ильерда — энергию чувствует, как сама сказала, а этого не почувствовала, как так то?
— Да давно уже! Четыреста шестьдесят пять лет назад!
Вот это удивление, вот это я понимаю! Деревянные глаза на выкате, это я вам скажу ни в какое сравнение не идет вообще ни с чем!!!!!
— Слышь, старушка, а как это ты такое изменение проморгала? Неужто на диете сидела?
— Плеснявый, не наглей. Девчонки, а что не получилось у них, да? — даже в деревянных глазах Ильерды была четко видна надежда.
