Алкоголик Сивушов проснулся часа в три ночи. Охая от головной боли, он сполз с дивана и прорысил к туалету. Однако там, где положено было быть тому, чему положено, пальцы ничего не нащупали. Сивушов повозился в штанах более тщательно. Но на месте атрибута его мужской принадлежности было неожиданно пусто.
С перепугу забыв, зачем пришел, Сивушов, придерживая спущенные штаны, устремился в прихожую. Там он встал перед запыленным зеркалом и впился глазами в свое отражение. Да, так и есть, в промежности у него было пусто. Выглядело это так нелепо и страшно, что Сивушов потихоньку заскулил от ужаса.
Но… Но где же? Вчера еще все было, это Сивушов помнил точно. Ведь после того, как выпроводил своих крепко захмелевших приятелей Жорку и Аркашку, он также ходил в туалет, и был в полном комплекте.
Что же случилось за ночь? Куда девался его (ну, пусть будет — Дружок)? Не отрезал же ему его какой-то злодей, пока он спал? Но нет, тогда он бы уже умер от боли и кровопотери. А может, Дружок того… сам как-то отвалился?
Сивушов уже не знал, что и думать, когда его панические и горестные размышления прервали чьи-то тихие всхлипывания. Причем плач этот проник в его голову не снаружи, а как бы зародился изнутри. Более того, Сивушов даже понял, откуда доносятся всхлипывания.
Он присел на корточки и запустил руку под обувную этажерку. Пальцы его нащупали сначала один из его вездесущих скомканных носков, потом что-то маленькое и явно живое, теплое. Сивушов выгреб это что-то из-под этажерки, и это был он, его Дружок!
Сивушов осторожно положил его на ладошку, сдул пылинки и ласково погладил, как котенка:
— Уфф! Нашелся!
И тут между Дружком и его бывшим хозяином состоялся, можно сказать, исторический диалог. Причем, голосовой — со стороны Сивушова, и телепатический со стороны его собеседника.
— Ты как тут оказался? — спросил Сивушов.
— Ушел я от тебя, Леша, — сообщил ему Дружок.
— Как это ушел, куда, к кому? — переполошился Сивушов. — Кто тебе разрешил?
— Да хоть куда, лишь бы с тобой не оставаться, — горестно телепатировал Дружок. — Жаль, собутыльники твои все же захлопнули дверь за собой, а так бы я уже был далеко!
— Но погоди, как же так? Мы же с тобой сорок семь лет жили душа в душу! А тут на тебе — ушел! Почему, что я тебе такого сделал? — с жаром сказал Сивушов.
