И вдруг мытарства закончились. Проснулся однажды Борисович, и на спине помеху почувствовал. Он — к зеркалу и чуть не задохнулся от радости:
— Оно!
Чуть ниже лопатки, маленькое белое крылышко топорщится.
— Лари-и-иска!
На удивление, жена не отозвалась. «За продуктами ушла, верно», — понял Привычкин. «Подожду». Но распирающее чувство гордости требовало выхода. Повертевшись в разные стороны, он, как смог, сделал несколько фоток. Но они все вышли смазанными, по причине непрекращающегося тремора рук на фоне свалившегося счастья. Для успокоения он достал, припрятанную от жены, «пол-литру» и сделал большой глоток. Присел, подумал и рванул на пятый этаж, похвастаться соседу Мише.
После пятого звонка дверь отворилась, и заспанный Михаил показался на пороге.
— Ты чего с утра трезвонишь?
— Вот — закричал гордый Иван, поворачиваясь задом.
— Смешно, — хмыкнул сосед, с силой хлопнув Борисовича по плечу.
Крылышко вдруг отсоединилось от спины, полетело вниз и, издав негромкий хлопок, жалко замерло на полу лестничной клетки.
— Ты что наделал? Убью! — взревел Иван. — Ты… Ты хоть понимаешь, что это?
— Конечно, — совершенно спокойно заметил Михаил. — Левая верхняя конечность курицы. А если не хотел, чтобы упало, крепить нужно было лучше.
— Бывай, — он захлопнул дверь.
Иван поднял, уже ставшее таким родным, крыло и вдруг заметил две полоски тонкого скотча. Ах вон что! Ну, Лариска!
Перепрыгивая ступеньки, он понёсся обратно. «Голову оторву! Смеяться надо мной вздумала!»
В квартире было по-прежнему пусто, благоверная ещё не вернулась.
Иван открыл вторую заначку, справляться со стрессом требовалось только проверенным способом. Запищал мобильник.
«Ваня, я уехала к маме, вернусь через месяц. Когда протрезвеешь, почини кровать, крепление старое, болт вторую неделю торчит», — прочёл в SMS неудавшийся святой.
Иван, как ужаленный, подскочил к старой кровати, рывком сбросил тонкий матрац и застонал.
В следующую минуту он уже был у компа, удаляя все следы своего присутствия на злополучном сайте.
Случай с Пятаченко
Марат Валеев
У Пятаченко вдруг начал расти живот. Он и так был не худенький. А тут пузо прямо на нос лезет.
— Пива надо лопать меньше, — не раз с ехидцей полевала его жена Амалия.
— Да чего ты ерунду болтаешь, я его сколько пил, столько и пью, — слабо парировал Пятаченко. Но на всякий случай теперь вместо ежедневных трех литров стал выпивать полтора.
А живот знай себе растет. Тогда Пятаченко перестал закусывать пиво чипсами. Но живот распухал как на дрожжах.
