Несколько лет назад в Вене культурный атташе бельгийского посольства, историк и исследователь Жорж Англобер показал мне прелюбопытный документ, связанный с Отечественной войной 1812 года. В дни оккупации французами Москвы в Петровском дворце находилась временная резиденция пасынка Наполеона Эжена Богарне[26]. Это была обнаруженная Англобером в каком-то архиве записка маркиза Жюля де Сейва, состоявшего в свите вице-короля. В ней излагалась история вывезенных маркизом из Москвы картин и поисков их владельцев. Де Сейв квартировал не в усадьбе Разумовского, а в деревянном доме напротив. Сам же дворец, примечательный своей конструкцией, построенный из камня, что весьма редко в столь удалённом от центра районе, упоминается как ориентир. Дом с картинами был необитаем, отмечает маркиз, как была необитаема тогда почти вся Москва.
Когда начался пожар, я побросал в мою бричку несколько самых маленьких картин из большой коллекции этого дома. И они, подвластные воле той невидимой руки, которая провела меня через все опасности, благополучно прибыли во Францию.
Шли годы. Угрызения совести мучили маркиза. Он решил разыскать владельцев картин. Естественно, их имён он не знал. Поиски не увенчались успехом. Наконец, в апреле 1847 г., он обратился за содействием к русскому послу в Париже М. Ермолову. Желание де Сейва вернуть незаконную собственность было столь велико, что он снял отпечатки пальцев одной и той же руки, обнаруженные им на картинах, и передал их в русское посольство. Факт, достойный удивления, ибо происходило это более 150 лет назад. Тогда, возможно, ещё были живы собственники того сгоревшего дома или их наследники, но тем не менее де Сейв не смог их отыскать. Ермолов поручил это дело своему другу, как раз уезжавшему в Москву, кн. Голицыну. Записка заканчивается обращением престарелого маркиза к своим наследникам: если сведения из России поступят после его кончины, исполнить его волю и вернуть все девять картин их собственникам, при условии, что их самоличность будет убедительно доказана. В приложенном описании значатся настоящие шедевры: «Морской пейзаж» Сальваторе Роза, «Паж и солдаты» Давида Тенирса, гравюра по меди Франка (вероятно, Meister Francke). Была здесь и миниатюра «Лошади» (указан её размер — 10x10 см). Некоторые надписи полустёрлись от времени и, вполне вероятно, что эта картина принадлежала не кисти Ван Фаленса, как указывает де Сейв, а Ван Дер Мейлену, рисовавшему животных и батальные сцены на холстах маленького формата. Неизвестно, чем кончилась эта история. По предположению Англобера, полотна так и не вернулись в Россию. Со смертью маркиза поиски, вероятнее всего, прекратились.
