Так, например, очень существенное место в романе отводится неким темным местам в биографии матери главного героя — Ванды Вахицкой, в прошлом видной фигуры из окружения Пилсудского. О матери Леона подробнее речь пойдет впереди. Отметим только одно: пытаясь прояснить некоторые подробности ее жизни, Леон, сам того не сознавая, оказывается в опасности. При своей мечтательности, житейской наивности он не сразу понимает, что становится невольной игрушкой в руках каких-то скрытых могущественных сил и организаций.
Такую скрытую, тайную силу воплощает в романе некий капитан Вечоркевич. Странная, зловещая и вместе с тем юмористическая фигура. И писатель представляет его с явной иронической интонацией. Он высмеивает саму манеру Вечоркевича напускать возможно больше тумана. Чего стоит его совершенно особая манера говорить, не договаривая слова. Уже одним этим Вечоркевич как бы дает понять своему достаточно наивному собеседнику, что в интересах конспирации он вынужден изъясняться этаким своеобразным «шифром», ибо «враг не дремлет!», поясняет капитан. Охотнее же и чаще всего в ходе «беседы» Вечоркевич переходит на язык жестов и мимики.
Вечоркевич, напоминая Леону о заслугах его покойной матери, уговаривает и его в меру сил послужить интересам «общего дела». Какова же суть «спецзадания»? Леону предлагается всерьез приударить за некой девицей, посещающей ресторанчик «Спортивный» на берегу Вислы.
Автор сознательно ведет свой рассказ так, что поручение Вечорке-вича можно воспринять и как некий розыгрыш, чтобы впоследствии (если потребуется) легче было сделать вид, будто никакого поручения на самом деле и не давалось.
Известная неопределенность, «размытость» контуров и очертаний в романе — сознательный авторский прием. Изображение персонажей и событий здесь нарочито не сфокусировано, не наведено на резкость. Контуры часто двоятся, картина расплывается. Действие будет до самого конца развиваться словно бы в какой-то дымке, в этаком летнем мареве (ведь события и происходят в невыносимо жаркие дни засушливого варшавского лета), когда все будто плывет перед глазами.
Попав в названный ресторанчик, Леон, как и подобает мечтателю, тотчас мысленно заселяет его конрадовскими персонажами. Таковыми кажутся ему и сам владелец «заведения», вечно озабоченный, клянущий свою судьбу коротышка Штайс, его дебелая жена, меланхолический кельнер Вальдемар, которого Леон про себя именует не иначе как Рикардо, имея в виду его коллегу по профессии из конрадовской «Победы». Даже в интерьере «Спортивного» обнаруживает герой романа много реалий, якобы сходных с теми, что описаны в упомянутой книге.
