– Что случилось с Мартой? – спросил Убер негромко, когда Мика, разморенная обедом и эмоциями, уснула. Нэнни смотрела на него в полутьме палатки, темные глаза ее поблескивали.
– Зачем тебе? Ты уйдешь, а нам тут жить…. Или ты действительно вообразил себя ангелом, посланным с небес? – язвительно сказала она.
– Я корыстно заинтересован. Мне обещали перо. А это, как вы понимаете, Наталья Васильевна, очень серьезно. Очень.
Нэнни помолчала.
– Ну же, – сказал Убер.
– Она уехала.
Убер решил, что ослышался. Нэнни сказала это так уверенно и искренне, что он почти поверил.
– Что? – Убер помолчал. – А как же…
– Вот так.
Скинхед почесал лоб, мучительно напряг мозг. «Что-то я пропускаю…»
– Вы точно знаете, что она уехала?
– Да, она должна быть на Звоне.
Лицо Убера, видимо, стало слишком выразительным. Нэнни побледнела.
– Звенигородская на карантине, – сообщил Убер. – Чума.
– Что… – Лицо Нэнни осунулось на глазах, посерело. – Но…
– Если это так, мне жаль. Она умерла три раза назад, как сказала Мика.
– Стоп!
– Что? – Нэнни обернулась.
– Она ушла без паспорта. Значит, не собиралась уезжать со станции. – Убер размышлял вслух. – Итак, как опытный мистер Холмс хочу спросить: какие ваши доказательства? Ну что еще?
Нэнни заговорила:
– Ей обещали сделать паспорт… другой. С другим именем, не знаю. В общем, совсем другой.
– Кто? – Убер помедлил.
– Чечен, – сказала Нэнни.
Убер закаменел лицом.
– А! Этот. Он ведь не чеченец?
Нэнни фыркнула.
– Какое там! Знаем, знаем, он всем рассказывает, какие чеченцы страшные и как резали головы русским. А он такой страшный, что отрывает головы голыми руками. Но мало кто верит. Но откуда-то с Кавказа вроде бы.
– Так что с ним?
– Она ушла на встречу с ним.
– Стоп. А зачем ей уезжать, да еще тайно?
Нэнни помолчала.
– Ну же!
– Не знаю, – сказала она.
– Как часто я слышу это. – Убер усмехнулся. – Но не верю.
– Слышал крик? – спросила Нэнни. – Конечно, слышал. Нашу бедную Марту обещали дракону.
1. Убер пытается свалить
Убер лежал на койке, смотрел в полотняный потолок. Иногда потолок словно начинал шевелиться от сквозняка. Над станцией гулял ветер. Нэнни говорила, что это от того, что на Кладбище создают тягу, для крематориев, поэтому тянет даже отсюда. Но если это правда, над «Обводным» иной раз поднимался такой воздушный поток, что палатки начинали трепетать, словно стояли на склоне горы, на поверхности. И словно собирался ураган…
«Уходи, странник, пока можешь… нам уже поздно», – крутились в голове слова Мамеда. И тот дикий танец. Раз! Раз!
