Цветок Запада | страница 24
Фицроджер стоял у стены, скрестив руки на груди, и наблюдал, как монах осматривал ссадины. Сначала тот озабоченно покачал головой, потом стал промывать раны, накладывать мазь и бинтовать ей ноги. Было очень больно.
Во время осмотра Имоджин видела перед собой равнодушное лицо Фицроджера, и это помогло ей молча терпеть боль. Ей было легче заложить душу дьяволу, чем начать плакать под взглядом этих холодных зеленых глаз.
— Брат Патрик, насколько плохо обстоят дела? — спросил Фицроджер — Милорд, все не так уж и плохо. Если раны не воспалятся, то все будет нормально.
У Имоджин перехватило дыхание от этих слов. Она вспомнила, как тяжко умирал отец от воспалившейся раны, и у нее все похолодело внутри.
— Все быстро заживет, если вы не станете совершать никаких глупостей, — сказал ей лорд Клив. — Поверьте мне, я достаточно повидал на своем веку всяких ран и увечий.
Несмотря на резкий тон, казалось, что он сочувствует Имоджин и пытается как-то ее успокоить.
Фицроджер подошел ближе к кровати.
— Кто бы вы ни были, вы стали лучше выглядеть после ванны, — спокойно заметил лорд Фицроджер. — Теперь вы соответствуете описаниям наследницы Каррисфорда.
— В этом нет ничего удивительного.
— Плотного сложения, с рыжеватыми волосами, — сказал он, и в его глазах заплясали озорные огоньки.
— Ведь они совсем не рыжие! — возмутилась Имоджин.
Фицроджер взял в руки прядку и отпустил ее, прежде чем девушка успела шлепнуть его по руке.
— Если нет, тогда вы не наследница Каррисфорда. Интересно, какое наказание полагается по закону за то, что вы выдаете себя за высокородную леди?
Несмотря на то что Имоджин не была виновата в подобном преступлении, она испугалась.
— Вы не имеете права наказывать меня!
— Не забывайте, ведь вы находитесь под моим покровительством, — парировал Фицроджер.
Имоджин возмущенно сверкнула глазами.
— Я пришла к вам как равная к равному, чтобы вы помогли мне в борьбе с моими врагами. Мой отец всегда был союзником Клива.
Монах закончил работу.
— Леди Имоджин, вам лучше не вставать на ноги в течение хотя бы двух дней. Если боль усилится или ноги начнут опухать, пожалуйста, пошлите за мной.
— Два дня? Я не могу валяться в постели целых два дня! — начала было протестовать Имоджин.
Если хотите, чтобы у вас зажили ноги, вам придется это сделать, — сказал монах. — И вам не следует надевать никакую обувь.
Как могли ноги подвести ее в такой важный момент? Она оказалась одна-одинешенька во власти Ублюдка Фицроджера и не могла никуда отправиться, потому что иначе ей могло грозить заражение крови.