Ещё больше дело портил Тедди. Однажды он приехал в Нэшвилл на отцовском грузовике, не предупредив меня, и по дороге нарвал мне букет полевых цветов. Я, конечно, была до смерти рада видеть его и растрогана таким романтическим поступком, но когда девчонки пришли с ним познакомиться, я неожиданно сконфузилась. В Бристоле Тедди считался лакомым кусочком – не только необыкновенный красавец, но и спортсмен. Но, глядя на него их глазами, я увидела, что он слишком сентиментален, слишком наивен и весьма, весьма простоват. Даже медлительность его речи, которая мне так нравилась (он родился в Миссисипи и прожил там до двенадцати лет) выдавала деревенщину, как и специфические словечки (например, вместо «сломанный» он говорил «расхлябанный», вместо «наискосок» – «сикось-накось» и вместо того, чтобы устать, мог «умаяться»). Его причёска, одежда, обувь – всё было не таким, и хотя я не могла объяснить, в чём дело, он выделялся из толпы студентов Вандера – во всяком случае, тех, кому симпатизировали мои подружки. Конечно, этого было недостаточно, чтобы разрушить нашу любовь – я не была такой зависимой от общественного мнения. Но я начала задумываться, как может сложиться моя жизнь с ним и как – с кем-нибудь другим.
Но дело было не только в самом Тедди. Меня не отпускало чувство, будто мои друзья считают, что такие серьёзные отношения на первом курсе – просто глупость. Однажды вечером, листая мой выпускной альбом (не стоило приносить его в колледж; девчонки свои альбомы оставили дома), они увидели под нашими с Тедди фотографиями подпись «скорее всего, поженятся». Это ужасно их развеселило, чего я не могла понять.
– О господи! Офигеть можно! – воскликнула Блейк и обменялась с Эшли многозначительными взглядами. Я не в первый раз почувствовала, что они обсуждают меня у меня за спиной.
Я забрала у них альбом и с силой захлопнула.
– Это не значит, что мы в самом деле поженимся, – сказала я, чуть смутившись за Тедди. – Просто мы встречались дольше всех в классе, и всё такое.
– Хмм, – сказала Блейк.
– Кажется, вчера вы, ребята, поссорились? – спросила Элиза.
– Ничего мы не поссорились. – Я попыталась вспомнить, что мы вчера обсуждали в очередном марафонском разговоре. Они всегда начинались и заканчивались очень мило, но порой идиллию портили сомнения и ревность.
– Любовь на расстоянии долго не протянет, – заявила Блейк, наш эксперт по части отношений.
– Это ты зря, – сказала Элиза, которая часто меня защищала, возможно, потому что я доверяла ей больше, чем остальным. – Может быть и такое.
