Не пойдет она за старого некрасивого вдовца! Был бы молодой да красивый, как этот юноша!
Так размышляла Арина Евдокимовна глядя на Ксеньку, склонившуюся над больным.
Через три дня, после появления незнакомца в доме стрельца, уход за больным и правильное лечение принесли свои первые плоды.
В тот день, утром, Ксюшка умывала больного согретой в печи теплой водой с настоем каких-то трав приготовленным Ариной Евдокимовной. Закончив утренний туалет, она вышла во двор, чтобы вылить грязную воду, а когда вернулась, впервые увидела широко открытые глаза больного.
— Как тебя зовут, девочка? — слабым голосом спросил он.
— Ксюша! — улыбнувшись, ответила она. Ей стало смешно, оттого, что юноша, почти
ее ровесник или чуть-чуть постарше, обратился к ней как взрослый человек к ребенку.
— Какая ты красивая Ксюша! — опять произнес он. Смущенная Ксенька, густо покраснев, прикрыла руками лицо.
Услышав разговор, к кровати подбежала из соседней комнаты Арина Евдокимовна. Склонившуюся над ним женщину, юноша спросил:
— Где я!
— Не волнуйся! — ласково успокоила его Арина Евдокимовна. — Ты у себя дома!
Он еще был, слаб, но Лыков, вечером придя из караула, несмотря на протесты супруги, решил обстоятельно поговорить с неизвестным. То, что он узнал из разговора с юношей, серьезно озадачило его. Тот ничего не помнил из того, что с ним было раньше. Кто он? Откуда? Как оказался у разбойников? Когда Лыков задавал эти вопросы, лицо юноши приобретало выражение лица беспомощного ребенка, и он растерянно отводил взгляд в сторону. Стрелец оказался в затруднительном положении. Он, конечно, знал, о тех редких случаях, когда ратники, получив почти смертельные ранения, выживали, но теряли память, забывая обо всем, что было с ними раньше. У одних память возвращалась через какое-то время, а у других нет. Хорошо если так! А если незнакомец лукавит, что-то скрывает? Вдруг окажется, что он чей-то беглый холоп? За укрывательство раба по головке не погладят!
Супруга, которой он раскрыл свои сомнения, обиделась на него.
— Зачем тогда ты его вез к нам! — вспылила Арина Евдокимовна. — Разве может ребенок, которого я отняла у смерти, говорить неправду?
В глубине души, она надеялась, что забывший свое прошлое юноша останется у них навсегда. На это же рассчитывал и Тимофей Мартынович, согласившись с женой. Конечно, им на жизнь хватает. Землица есть, 6 десятин рядом с домом, казна в год по рублю платит, по 2 пуда соли, 12 четвертей (48 пудов) пшеницы и ржи выдает, сукном форменным одевает. К тому же братья и племяши помогают. А все-таки, одним тяжело старость коротать.
