Скурыдин и Инютин пошли за лошадьми, оставленными перед схваткой у поляны, а несколько обозников, с одним из стрельцов, поехали вперед, к завалу, расчищать дорогу. Часть, осталась перенести на обочину трупы. Найдутся люди, которые похоронят их по христианскому обычаю!
Увидев мирно пасущихся аргамаков, юноши искренне обрадовались. Радоваться было чему! Разбегавшиеся в разные стороны разбойники могли наткнуться на них. Взяв под уздцы, они повели коней на дорогу. На краю поляны, Василию послышались чьи-то стоны.
— Слушай! Кажется, кто-то стонет? — неуверенно спросил он Тишу. Инютин замер.
— Да, наверное, мы здесь не одни! — прислушавшись, согласился он с Васькой.
Стон раздавался из папоротника. "Может это тот беглец, за которым гнались разбойники?" — подумал Василий и пошел в направлении нахождения предполагаемого источника звука. Раздвинув листья папоротника, Скурыдин увидел лежащего лицом вниз человека, с торчащей в спине стрелой.
— Тиш! Подойди! — попросил Василий.
— Ну и дела! А что ты с ним делать собираешься? — громко произнес подошедший к нему Тиша.
— Возьмем с собой! Бери за ноги. Положим на коня! — ответил Василий.
— Ты что, с ума сошел Васька! У нас своих таких хватает. Да и все равно на ладан дышит! Зачем нам лишняя обуза? — возмутился Тиша.
— Жестокое сердце у тебя Тишка! — упрекнул его Василий. — А если с тобой, когда-нибудь такое приключится?
— Типун тебе на язык Васька! Ладно, бери его под мышки! Только напрасная это работа, — оправдываясь, ответил Тиша.
Они подняли, оказавшимся легким тело, и положили его животом вниз поперек лошади.
Дружина Ерофеев не удивился странной поклаже вернувшихся детей боярских. Он только переспросил:
— Тот самый беглец? Снимайте его.
Некоторые из обоза, как и Тишка, выразили сомнение в целесообразности лечения незнакомца:
— Чего мучить человека? Сам помрет!
Но, известный искусным лечением боевых ран стрелец Тимофей Мартынов сын Лыков (предусмотрительный Дружина Ерофеев с трудом упросил его согласиться на поездку в Москву), не глядя на раненого, вынес свой приговор:
— На все воля божья! Удалим стрелу, а там и будет видно, жить ему или нет!
Вернулись расчищавшие дорогу, и обоз повернул к прежнему месту стоянки. Юных ратников, сотский послал забрать Кистеня, если не задохнулся еще! Там где должен был лежать связанный разбойник, его не было. Ни живого, ни мертвого. Только обрывки изрезанной веревки и куски кожаного аркана валялись на траве. Осмотрели все кругом в овраге и вокруг его. Ни души!
