– И что, ты спустилась? – спросила Ларисинья, не веря, что ребенок мог осмелиться на такой шаг.
– Я пошла за ними. Мне было очень-очень страшно, – всхлипнула девочка, и Ларисинья крепче прижала к себе бедную малышку, успокаивая тихими, нежными, добрыми словами. – Там везде горели факелы, и было холодно. Ледяные капли капали сверху, и я… услышала крик. Хая. Она кричала. Побежала на звук и упала… в грязные мокрые коробки. А потом… потом…
Девочка вновь горько расплакалась, а потом подняла голову и умоляюще прошептала:
– Можно, я покажу?
Ларисинья на секунду изумилась, а потом удивленно произнесла:
– Как?
Салания вновь шмыгнула носом и, положив свои маленькие ручки на плечи учительницы, прошептала:
– Закрой глаза.
Ларисинья послушалась и мгновенно почувствовала жжение во всем теле. Резкий толчок, и ее как будто откинуло назад, поглощая пространством.
…Малышка лежала на старых заплесневевших коробках, леденея от ужаса, умоляя Туранов превратить все в сон. Но тут же замерла, услышав:
– Кого ты привела за собой? Я слышу… слышу… – раздался мерзкий неприятный голос старухи, и девочка зажала рот, лишь на мгновение увидев безобразное лицо с седыми длинными волосами. Руки женщины сильно дрожали, и тело было покрыто черными язвами, из которых сочилась зелено-желтая жидкость.
От страха Салания начала трястись, уверяя себя, что она невидима. Мысленно создала стену, чтобы ее никто не видел… Иллюзии, которые девочка всегда рисовала в своем воображении, желая оградиться от всех, помогли ей спрятаться. Добавила неприятную вонь тухлой рыбы, перебивая свой запах. Инстинктивно защищала себя, даже не подозревая об этом, привыкшая к своим спасительным фантазиям.
Как только малышка немного успокоилась, посмотрела вперед. Ее взгляд упал на середину комнаты, и Сали вынуждена была наблюдать, как маленькая светловолосая девочка кричит, пытаясь отползти в сторону, размахивая руками и отталкиваясь ногами.
Красный огонь двигался к ребенку, объятому ужасом, от дряхлых рук мерзкой старухи с седыми длинными волосами. Пожирательница плоти требовала от Хаи повиновения, чтобы та добровольно подошла к ней.
Как только огонь настиг малышку, светловолосая девочка жутко закричала, не в силах сопротивляться боли черной магии, исходящей от неприятной женщины, лицо которой было покрыто бородавками и гнойными ранами.
Сали закрыла голову руками, плача, зажмуривая глаза, боясь смотреть, что произойдет дальше. Она раскачивалась в стороны и молчала, сдерживая чувства внутри, чтобы не выдать себя. Ребенок знал, что это несправедливо и неправильно, но сил открыть рот и закричать не было. Ужас охватил маленькое хрупкое тело, и Салания только непрерывно вертела головой, повторяя про себя, что за стеной ничего не видно.
