Лишь только драконица поравнялась с той колонной, где стоял мужчина, он тотчас резко схватил ее за руку, потянув на себя, а второй закрыл рот, чтобы никто не услышал ее возгласов. Конер желал пообщаться с невестой без защитников.
Утащил сопротивляющуюся девчонку в сад и прижал к дереву, резко убирая руку со рта, давая возможность нормально говорить.
– Ты совсем больной? – прошипела разъяренная девушка, ударяя по его груди.
– Ларисинья, я предлагаю брак. Давай сейчас улетим… – предложил Конер, рассчитывая на понимание, но…
– Нет! Не хочу! Я всю жизнь мечтала покинуть эту проклятущую клетку.
– Лари, я не буду…
– Я не верю и не желаю слушать. Ты… наследник черных драконов, такой же монстр, как твой отец, – процедила она, переживая, что ее надежды рухнут из-за эгоизма этого мужчины.
– Лари…
– А что, нет? Разве не он удерживал силой женщину, не являющуюся его истинной парой, чтобы только получить ее тело?! – спросила Лари, продолжая сопротивляться.
– Я не такой! – рыкнул дракон.
– Тогда не дави и не требуй. Теперь я сама решаю, что и как. Я хочу свободы. Мне не нужно богатства и даров. Хочу большего… свободы и счастья. Надеюсь, понятно?
– Я дам тебе это!
– Нет. Не сможешь. Я ненавижу все, что связано с правлением, гильдиями и проклятыми дворцами. Всех вас презираю. Сильные, безжалостные эгоисты, ставящие свои желания выше женских.
– Это твой отец?! Он заставил тебя так думать?
– Вы все такие… Все!
– Я клянусь, ты будешь счастлива со мной во дворце черных драконов.
Ларисинья истерически рассмеялась и, уверенно посмотрев в его глаза, произнесла:
– Ты не понял моих слов, дракон.
– Тогда скажи, чего именно ты хочешь.
Вдруг девушка провела по мужской щеке, а потом ласково положила руки на его грудь, отчего Конер замер.
– Нет, ты должен сам понять. А пока…
Ларисинья резко подалась вперед, навстречу мужчине и накрыла его губы в страстном поцелуе, чего в душе так отчаянно желала. Дракон был поражен только на одну секунду, а потом ответил, вцепившись ладонью в ее волосы, зарываясь, а другой рукой прижимая хрупкое нежное тело к своему.
Поцелуй переходил все грани, окончательно отключая разум. Они сходили с ума, как будто это была их последняя ласка, а впереди долгое расставание. Конер сильнее прижал девушку к дереву и с рвением накинулся губами на тонкую шею, руками поглаживая изящное стройное тело, отчего Лари выгибалась, чувствуя необычайный восторг.
Конер боялся потерять контроль, его рвало на части от желания, но он опасался причинить ей боль. Оборотень мгновенно положил руки вверх, на кору дерева, и хрипло прошептал:
