Притом в Интернете книга расходилась прекрасно. Мы с покойным Сашей Ройфе, светлая ему память, издали его прямиком на Литресе, параллельно роман вышел в бумаге, в киевском издательстве «Альтерпресс», с которым я сотрудничаю с первого дня своей литературной деятельности.
За первую же неделю вторая книга стала бестселлером. Без рекламы. Без буктрейлеров и статей в журналах. У «Проклятого» была своя аудитория.
Теперь, чтобы ответить вам на вопрос о найденном в 70-х годах (а, вообще, не в 70-х, а раньше) Евангелии от Иуды, я вынужден коротко изложить одну из линий своего романа.
В «Проклятом» группа археологов, нашедшая старую рукопись на раскопках в Израиле, подвергается нападению и преследованию со стороны Легиона, организации, созданной еще при императоре Константине для «зачистки» опасных для дела Церкви течений и уничтожения документов, не совпадающих с доктриной.
Найденная на Ближнем Востоке реальная рукопись «Евангелия от Иуды» представляет собой одно из гностических евангелий, коих насчитывалось не одна сотня. Никаких откровений она в себе не содержала, так как версия о том, что Иегуда (Иуда) не был предателем, а был любимым учеником, предавшим Христа, чтобы учитель через мученичество обрел бессмертие, известна с давних времен.
В моей версии «Евангелие от Иегуды» содержит более взрывную информацию. Тут и взаимоотношения между учениками, и любовь между Иешуа и Мирьям, в которой Иегуда был третьей стороной треугольника. И другой политический расклад, и полное отсутствия в новозаветной истории чуда. Мертвые остаются мертвыми, но вот любовь близких, их самопожертвование создает религию, ставшую всемирной.
Из лжи и любви и лжи ради любви. Из мнимого предательства и мнимого воскрешения. Не боги, не святые, не дети богов — обычные люди, которые сражаются с оккупационным режимом Рима, с продажной церковной знатью, беззаветно преданные своему народу и друг другу. Вот такая вот история о человеке, который умер на кресте 2000 лет назад, никогда не воскресал, но стал Мессией для миллионов своих последователей благодаря жене, которую никто никогда не назвал женой, другу, которого все считали предателем, и гонителю христиан, ставшего самым преданным из учеников Иешуа, но никогда не видевшего «учителя» живым.
Сами решайте, к чему это ближе — к Булгакову или к Брауну. Мне ближе и роднее Михаил Афанасьевич, а вам, как читателю, выбирать интересный текст уже по вашему вкусу. Для любителей боевика в трех томах хватит экшена как минимум еще на один роман.
