— Держись крепче. Они сейчас кухню выбирают.
— Какую? Зачем?
— В дом. В котором они жить вместе планируют.
— Даже не знаю, что сказать… как говорится, что сказать, если нечего говорить. Ёлки, а спать-то как хочется…
— Мелкий, а вали-ка ты домой! Вспомни Буратино!
— Кто это?
— Мда, похоже кто-то рос сиротой . Сказка детская. Это такой деревянный человечек. Его папа в школу послал, а он учебники продал и на вырученные деньги в театр пошёл. В итоге, стал хозяином своего кукольного театра, а те, кто в школу ходил, на него потом работали.
— Неожиданно. Боюсь, это не совсем рабочая схема в текущих реалиях, я о реализации бизнес-амбиций через такой алгоритм 0_0
— Вааа-ха-ха, Мелкий, иди-ка ты лучше спи… Я серьёзно. Так, всё, я понеслась. У нас тут началось движение. Чмоки.
В этот момент историк замечает меня за посторонними занятиями:
— Стесев, а тебя ничего не касается? Поведай тогда нам свои мысли о причинах, следствиях и геополитических результатах второй мировой войны.
— Тимур Германович, честное слово, я могу пересказать вам учебник дословно, — бормочу, борясь с приступом зевоты. — У меня очень хорошая память, а текст совсем несложный. — Затем, видимо, усталость берёт своё и я продолжаю откровенно. — Но это же всё равно не будет правдой. Даже если на литературе… м-да…, — по классу катится короткая волна хохота. — Уж история точно будет иметь несколько трактовок, каждая из которой будет достоверной.
— Ты сейчас о чём? Давай без словоблудия. Причины, следствия, результаты!, — Недовольно морщится историк.
— Вам сейчас учебник пересказать? Или выводы, которые я считаю реальными?, — склоняю голову к правому плечу.
Пересказывать учебник не хочется категорически. Кажется, идея Лены о том, чтоб пойти спать домой, была совсем не плоха.
— Справедливости ради, я не сомневаюсь в том, что учебник ты читал, — историк отзеркаливает мой наклон головы к плечу. Видимо, это он так шутит. — Давай попробуем собственные выводы. Нестандартный ты наш.
— Хм… Звучит обидно, Тимур Германович… а я мастера спорта собрался выполнять. — Шучу в ответ под хохот класса. — Но начнём с того, что лично я категорически не согласен с причинами.
— И каковы же они, с твоей точки зрения?
Германович, не смотря на свою паническую боязнь отклониться от официального курса, в душе свой предмет любит и в определённых рамках плюрализм мнений разрешает. Но я это понял не сразу.
А мне всё кажется насквозь очевидным, чтоб упираться в официальную точку зрения.
