— Придумал! — сказал Дэвид. — Давайте устроим соревнование. Между Джули и мной.
Я поперхнулась:
— Соревнование?
— У кого больше фотографий примут для ежегодника — тот и победил, — сказал Дэвид. — Победитель и будет делать общее фото с трамплина.
Мистер Уэбб задумался. Затем на его игольно-узком лице появилась улыбка.
— Что ж, по-моему, это будет вполне справедливо, — сказал он. — Хорошо, у вас одна неделя.
Справедливо?! Хороша справедливость! С бассейном была моя идея. Но не давать же теперь задний ход?
На лице Дэвида играла широкая усмешка. Хотелось бы мне ее стереть… Но нельзя было показывать ему, что я расстроена. Вместо этого я сказала:
— Ладно. Так и быть. Устроим соревнование.
Я сложила свой набросок и засунула обратно в рюкзак. Затем я помахала рукой на прощание и вышла из кабинета.
По дороге домой я не могла думать ни о чем другом.
Мне очень хотелось выиграть соревнование. Хотелось стоять на высоком трамплине, и чтобы все смотрели на меня.
Откуда мне было знать, что совсем скоро я буду падать навстречу своей судьбе?
3
В субботу в ясном голубом небе сияло солнце. Первый теплый день весны. Нам с Риной не терпелось оседлать велосипеды и прокатиться по городу с ветерком.
Мы проехали мимо школы, затем свернули направо и покатили вниз к парку Фэйрфакса. Одеты мы были в футболки и шорты: было чудесно представлять себе, что уже лето.
У подножия крутого холма нам пришлось притормозить.
— Как сегодня был Сэмми? — спросила Рина.
— Как обычно, — сказала я. — Он был Сэмми. Что еще?
Рина засмеялась:
— Твой братишка малость избалован.
— И малость плаксив, — добавила я. — И малость докучлив. Мама вечно твердит, что он имеет право быть самим собой. Думаю, это значит, что ему позволено.
— Баловень, — сказала Рина.
Мы покатили через парк, сквозь мельтешение теней переплетенных деревьев, нависавших над аллеей. Проехали мимо домов, где жили некоторые из наших общих друзей.
На углу какие-то ребята поливали автомобиль из садового шланга. Мы снова свернули, и тут рядом с нами остановился красный внедорожник.
Заднее окошко поехало вниз. И кто выглянул оттуда, как не мои закадычные подружки Бекка и Грета?
— Жу-Жу! — окликнули они меня. — Жу-Жу!
— Пересела на двухколесный! — прокричала Бекка.
Грета плюнула в меня жвачкой. Промазала.
— Пока, Жу-Жу! — Внедорожник сорвался с места, унося гогочущих девиц.
Я закатила глаза и приналегла на педали. Рина нагнала меня, светлые волосы развевались у нее за спиной.
— Что ты им сделала? — спросила она.
