В сердце Африки | страница 21
Они выволакивали из леса раненых и добивали их, охотились по чаще за спрятавшимися женщинами и детьми и ожесточенно дрались между собою из-за добычи. Нахтигаль, потрясенный до глубины души всем происходившим, видел, как попадали в плен несчастные дети. Он видел, как грабители вырывали за руки или ноги грудных детей друг у друга или у обезумевших от ужаса матерей.
В два часа дня после десятичасового боя судьба осажденных была решена. Жалкая кучка уцелевших воинов объявила, что сдается и готова предстать перед фатчей (генералом), если он обещает нм пощаду.
Фатча готов был сделать это, но уже не в его власти было остановить озверевших воинов: только двух сдавшихся он успел спасти от избиения; прочие, видя, что пощады не будет, предпочли лучше погибнуть в геройском сопротивлении. Они пали все до единого в неравном бою, после отчаянной попытки прорвать плотное кольцо врагов.
Наступило последнее действие борьбы. Селение, лишившись всех защитников, лежало открытым для грабежа. Жадные люди Багирми смело бросились теперь в чащу для охоты за притаившимися еще там женщинами и детьми. Картина грабежа бича еще отвратительнее, чем зрелище зверского боя, потому что жадные победители дрались и спорили из-за добычи, как стая голодных зверей вокруг павшего животного.
Рис. 11. Султан Багирми.
Их взаимное озлобление, яростные крики, рев, толкотня и драка принесли хоть ту пользу, что многие спрятавшиеся негры уцелели. Победите ли обратили свою ярость друг на друга и забыли о неприятеле.
Нахтигаль, невольный зритель всех ужасов этого дня, тоже пострадал. Он как-то выдвинулся слишком вперед и не заметил, как попал в свалку. Спасаясь из нее среди боевых криков и размахиваемого оружия, Нахтигаль потерял свои последние туфли, феску и знаменитые синие очки. В поспешном бегстве он еще упал в канаву, поранил себе ногу и с трудом добрался до своей свиты. С сердцем, переполненным негодованием и печатью, с головой, обернутой для защиты от солнца какой-то тряпкой, Нахтигаль объехал поле битвы, считая убитых. В глубине рощи на дымящемся пожарище он насчитал не менее 27 полу-обгорелых трупов маленьких детей. Эти трупики матери в отчаянии побросали в пламя, чтобы избавить их от мучительной смерти в плену у рабовладельцев. Картина эта, разумеется, не произвела никакого впечатления на ожесточенных и жадных победителей. Ликуя, они тронулись, наконец, в обратный путь. Султан и его люди разбогатели на сотню-другую рабов и залили кровью и огнем до того счастливую и мирную местность.
