.
В итоге, мама выучила слово «невозможно» и вернулась на службу, а я получил вольную и вернулся к дворовой шпане.
***
На моей совести было не менее половины шкод, случавшихся в классе, будь то беганье по партам, игра в сифака (салки половой тряпкой) или групповые прогулы.
Если в классе взрывалась бомбочка или же мелок отказывался писать на доске, то учителя даже не устраивали дознание, а просто брали меня за шкирку и вели к завучу, который неизменно встречал меня восклицанием «ЕП-понский бог! Опять ты, Савин!».
Придя домой после школы, я спускал в унитаз оставленный мамой борщ, брал хрустящее яблочко и садился за книги – в основном я читал сказки или же что то о приключениях/путешествиях/войнах.
Устав читать, я переключался на свое очередное хобби, а потом шел к девчонкам-отличницам, чтобы списать домашнюю работу.
Но жить по-настоящему я начинал лишь вечером, когда вся шушера из окрестных ПТУ, техникумов и моей школы стекалась к турникам и мы могли делать, что хотели: прогулки по крышам многоэтажек, воровство гантелей с завода, прыжки над торчащей арматурой были нашими обычными занятиями.
Непоседливость и жажда приключений были настолько же естественны для меня, как вода для рыбы.
Усидчивость и способность следовать инструкциям были настолько же НЕестественны для меня, как вода для кошки.
***
В то время, как нормальные дети четко принадлежали к какому-то школьному сословию, типа «подонок», «ботаник», «тихий троечник», я, как парус одинокий, болтался между ними, не зная, куда приткнуться.
Я находил общий язык и с теми, кто ненавидел школу сильнее меня, и с теми, кто любил ее, как мать родную.
Меня восхищали лидеры, интриговали изгои, привлекали отличницы, удивляли те, кто мог учиться хорошо, но плевать хотел на занятия, и те, кто учился хорошо, хотя имел ноль оригинальности.
***
Каждый школьный день меня пытали несколько раз по сорок пять минут, но я не позволял обстоятельствам изменить себя и оставался верен своей расхристанной душе.
Не то, чтобы я был туп в классическом смысле этого слова. Скорее так – я был великолепен в том, что меня увлекало и убог во всем остальном.
***
Но каким-то образом, сначала экзамены, а потом сессии сдавались, школы и институты оканчивались, и я стал взрослым.
Став взрослым, я влился в ряды офисного планктона, а когда меня уволили с работы после очередного российского кризиса, я собрал вещички, купил тур в США и остался там жить.
***
Я бежал от себя, надеясь, что перемена страны проживания переменит алгоритмы моего поведения.
