Пусть победит сильнейший | страница 27

Тогда он сказал себе:

«Все! Надо — на штурм. Хочешь — не хочешь, а надо…»

Это было неосмотрительно. Слишком тяжелы кулаки Хеппи Лейно. Но другого выхода Кароза не видел.

А шла ведь предпоследняя минута…

И Кароза бросился в атаку. Да, это было мужественнее, отважное решение! Решение боксера. Офицера.

Но и оно не принесло успеха. В пылу атаки Кароза пропустил сильный удар в скулу и оказался на брезенте.

Зал ахнул. Рефери стал считать.

— …три… четыре… пять…

Нет, Кароза не потерял сознания. Но он выждал, отдыхая, до счета «восемь» и лишь тогда оторвал колено от пола.

Теперь уже терять было нечего. Атаковать! Только атаковать!

Он собрал все силы и бросился на Хеппи Лейно. После нокдауна, когда в голове, казалось, гудели десятки колоколов, это было неимоверно тяжело, однако он шел вперед, и вперед, и вперед…

И остановил его лишь медный звук гонга.

Все. Точка.

Прошли томительные минуты, пока судьи писали свои записки. И вот рефери поднял руку Хеппи Лейно. Он победил. Да, Хеппи победил…

И вот опять — раздевалка. Виктор Кароза сидит мрачный. Устало сматывает с пальцев бинты. Виток к витку, виток к витку…

Итак, все было ни к чему!

Он устало усмехнулся. Выходит, врут книги?! Всегда пишут: если старался не для себя, для команды, если шел на жертвы ради общего дела — победишь!

А он вот все делал для команды — и проиграл! И как!..

Леопольд Николаевич вошел в раздевалку, глянул на Карозу.

— Как плечо?

Это насчет того сильнейшего крюка во втором раунде.

Плечо ныло. Но Кароза мотнул головой — ничего, мол.

Однако тренер жесткими пальцами помял, помассировал сустав.

— Не больно?

Кароза опять качнул головой. Больновато, конечно. Да что говорить-то?

Тренер надавил также на скулу, заставил подвигать челюстью.

— Зайдешь потом к врачу.

Посмотрел на Карозу, — видно, хотел что-то еще добавить, но передумал. Ушел.

Кароза принял душ. Но на этот раз и душ не помог. Все так же было тоскливо и муторно.

Да, проигрывать никогда не сладко. А этот бой — особенно…

Остался бы он в полутяжелом — выиграл бы у Эйно Стучка. Конечно, выиграл бы — вон ведь как Мухин его разделал! И все было бы прекрасно!

Он неторопливо одевался, когда в дверь постучали.

Кароза удивился. Обычно боксеры, тренеры, судьи входили без стука.

— Да, да!

Вошел старик и с ним мальчик лет двенадцати.

Старик держался прямо, худощавый, подтянутый. И костюм сидел на нем не по-стариковски ловко.

— Вы нас простите, что мы с внуком отнимаем ваши минуты для отдыха, — подчеркнуто вежливо произнес старик.