Мы тешим себя напрасными надеждами, думала Вероника. Не дождаться нам, когда они разойдутся. Потому что они и в самом деле великолепная пара. Даже в полумгле ночного клуба через всё кафе она видела на лице девушки истинное чувство — не ту фальшивую искренность, которую приходилось ей изображать в разговорах с Максом.
Юлька видела, куда она смотрит, но не вмешивалась. Вероника и сама не знала, хотелось ли бы ей, чтобы подруга увела её прямо сейчас, или нет. Она всё никак не могла допить свой сок. Ослепительная вампиресса Инна Вебер весело болтала с возлюбленным и не подозревала, что стала этим вечером объектом пристального внимания некой уродливой Старой Ведьмы — и с каждой минутой в сердце у Вероники становилось холоднее. Не больнее, не горше, не тоскливее — просто холоднее.
Она вернулась домой глубоко за полночь. Юлька взбежала наверх, оставив её на минуту в подъезде, и вернулась с костылями. Пока Вероника преодолевала ступеньку за ступенькой, она несла за ней коляску. Напоследок поцеловав её в щечку и обещав как-нибудь обязательно повторить поход, она спешно побежала вниз — такси всё ещё ждало у подъезда.
Ответив на вопрос заспанной мамы, что вечеринка прошла замечательно, Вероника вошла в свою комнату. Она чувствовала себя разбитой — не каждый день приходилось совершать такие одиссеи. Но ложиться в постель не хотелось. Когда она закрывала глаза, в ушах снова начинала греметь музыка, и цветные лучи сливались перед глазами, выхватывая кружащиеся на танцполе нечеткие фигуры.
Она подкатила к окну и отдернула шторы. Темнота — только желтые светлячки далёких окон. Вероника вспомнила один осенний день, который был год назад: она вот так же стояла у окна, совершенно здоровая, полная планов и надежд, и увидела чёрную птицу, которая, казалось, следила за ней…
Ты там? — спросила Вероника мысленно. — Ты ещё смотришь на меня?
Ночь не дала ответа. Не было ни неуловимого шевеления в пространстве тьмы, ни далёкого карканья у горизонта. Чёрная ворона ушла от неё; Вероника была одна.
Она не заметила, как уснула, сидя перед окном на коляске — веки сомкнулись, и руки упали с подлокотников, повиснув вниз. Вероника вздрогнула и мотнула головой. Отпечатки огней за окном, которые остались под веками, превратились в блики на гранях стакана. Она пила сок, но он был невкусным и вязким, и большая её часть стекала по подбородку.
Отставив стакан, Вероника посмотрела вокруг. Всё те же цвета — красный и синий — сходятся в смертельной схватке, и верх берёт то один, то другой. Свидетелями их неистовой и бессмысленной битвы были люди, которые прижимались друг к другу, танцуя в этом сиянии. Вероника не различала их лиц… кроме одной пары, которая была в самом центре.
