— Откуда я знаю? — возмутилась Юлька. — И вообще, к чему тут это? Макс крутит шашни у тебя за спиной, вот что важно!
— Наверное, хорошо играет, раз Макс приударил за ней.
Юлька фыркнула:
— Ну ты даешь, девонька. Давай, больше заботься об их дурацкой игре, а не о своей любви.
Вероника задумалась. Несмотря на ненадежность девичьего «ходячего радио», сомнений в правдивости этой истории у неё почему-то было мало. Но ожидаемой бурной реакции это первое со стороны мужчины предательство в её жизни не вызвало. Сердце не затрепетало, взгляд не заволокло слезами, мир не рухнул.
— Ну а как, по-твоему, я должна себя вести? — спросила она. — Рвать на себе волосы, вскочить и побежать наставлять фингал этой сучке из ПМ?
— Уж точно не сидеть тут истуканом, — криво улыбнулась Юлька. — Что делать-то будем, подружка?
Говорила, а любопытные серые глазки так и шныряли по лицу Вероники, выискивая отголоски бури. А вот не дождёшься, злорадно подумала Вероника.
— Ты тоже хороша, — обрушилась она на неё. — Обязательно нужно было говорить это перед началом фильма? Испортила всё удовольствие.
— Хочешь, уйдём? Посидим в кафешке, поговорим об этом…
— Ну уж нет, — Вероника устроилась поудобнее в кресле. — Я честно заплатила свои двести рублей за билет и собираюсь получить сполна своё зрелище. Прикладничка никуда не денется. И Макс тоже.
Огни потухли, и на экране возникла зелёная заставка трейлера. Юлька выдохнула с явным разочарованием. Вероника стала смотреть на экран.
В кафе ей всё-таки пришлось посидеть после сеанса и выслушать все юлькины сплетни о том, что из себя представляет соперница-разлучница. По её словам получалось, что свет не носил более самовлюблённого и глупого создания. Припомнилось всё — от манеры безвкусно одеваться до случая в институтской столовой, когда Инна Вебер споткнулась и опрокинула на себя поднос с супом. А ещё, сказала Юлька, в позапрошлом семестре Вебер очень странным образом получила зачёт по дискретной математике, хотя ни шиша в предмете не понимала. Сдавала она по причине своей плачевной успеваемости зачёт после всех, один на один с преподавателем.
Вероника сидела, пила сок и только дивилась, из каких сусеков её подруга умудрялась выгребать такие сведения, о которых, в общем-то, в переполненной раздевалке не расскажешь. Да ещё так оперативно — если верить словам Юльки, то о связи Инны и Макса она узнала только сегодня.
Но что касается подозрительного зачёта, это, конечно, был перебор. Вероника помнила преподавателя дискретной математики Петра Ильича. Это был молодой толстый парень, сын кого-то из профессоров. Он заметно заикался и очень страдал из-за этого. И побаивался своих студентов, в первую очередь, студенток. Представлять, что он склонил бы девушку к сдаче зачёта
