Не хватает куска печени. И позвонки не все тут.
«Да пусть подавятся», — она состроила рожу. Не хотелось смотреть на куски своего тела, испачканные в выделениях этих тварей. Может, когда-то это и была она сама, но она пробыла насаженной на пику достаточно долго, чтобы начать питать отвращение к этой куче мусора.
Ворона вышла за край кольца.
Они помазаны плотью. Отныне они будут знать тебя.
«Что дальше?».
Птица улетела. Вероника следила за ней, пока она не превратилась в пятнышко на бескрайнем небе, и покосилась на великана, который скромно стоял в сторонке.
«Кажется, мы снова остались вдвоём», — подумала она почти игриво.
Заросшее шерстью лицо не могло ничего выразить. Чудовище подошло к кольцу, присело на колени и начало неловко собирать части её тела грязными пальцами. Оно неуклюже скрепляло их между собой, и куски не распадались, когда оно отнимало от них свои ручища.
Он хочет вернуть моё тело. Собрать его из кусков, как головоломку.
Долго же ему придётся возиться.
Слабость одолела её. Веки стали тяжёлыми. Плеск волн внизу напоминал отзвуки колыбельной. Прежде чем шершавая тьма приняла её в свою власть, Вероника бросила последний взгляд вниз и увидела, как срастаются кости, заботливо приложенные друг к другу волосатыми руками гиганта.
Маленький пропеллер сел на ось, как влитой. Вероника с сомнением взвесила получившуюся конструкцию на ладони. Почти невесома — но поверить, что эта штука может взлететь…
— Что ж, проверим, — она зажала ось между ладонями. — Раз-два-три!
Ладони скользнули друг по другу, ось раскрутилась. Пропеллер издал приятное жужжание. Игрушка рывком поднялась вверх, потом зелёные лопасти остановили вращение, и она упала на одеяло.
— Невероятно, — Вероника покачала головой. — Я читала когда-то о подобной игрушке, но не верила, что она будет способна летать.
Юлька уже вовсю лакомилась своей половинкой шоколадного яйца.
— Мне больше нравились те игрушки, которые они клали внутрь, когда мы были маленькими, — сказала она. — Все эти гномики, динозаврики и куклы. А в новых «Киндерах» игрушки какие-то слишком мудрёные.
— Ну, в детстве и лимонад был слаще, — улыбнулась Вероника. Подняв ось с пропеллером, она положила его на тумбочку, заваленную пакетами с едой.
Каждый, кто навещал её, считал своим долгом принести ей поесть. Видимо, они слышали, что она исхудала во время полуторамесячной комы, и считали, что еда станет лучшим подарком. В итоге она была окружена шоколадками, кексами, рулетами и домашними пирожками. Отказаться Вероника не могла — люди ведь хотели сделать ей приятное — но, право дело, это становилось настоящей проблемой. К тому же её пищеварительные органы, как объяснил врач, после долгого бездействия не могли так сразу взять и вернуться в нормальный режим. Первые дни она питалась только жидкой манной кашей, потом перешла на перловку и соки. Теперь, когда прошло девять дней после пробуждения, она уже могла есть почти всё, но это не значило набивать брюхо до отказа.
