В списке друзей Макса не было никакой Инны Вебер. Вероника захотела было набрать её имя в поиске, но вдруг ей это стало безразлично. Она вернулась на свою страницу и посмотрела на фотографию себя с фальшивой улыбкой и вздернутым носиком. Ужасно.
Последняя запись семимесячной давности на её странице гласила: «Были на катке. Веселуха!». Они ходили туда с Максом в мартовские выходные, и она отбила себе все колени. После этой записи шло долгое молчание — Вероника обычно заходила на сайт, только чтобы обмениваться личными сообщениями. Но сейчас она обнаружила себя на том, что набирает фразу: «Сегодня меня до смерти напугала ворона. Дважды. И смех, и грех». За последним словом она поставила «смайлик» — знак улыбки. Это должно показать, что она относится к произошедшему легко. Ничего особенного, просто забавный случай. Не так ли?
Она посмотрела на закрытые шторы. Да, верно — по крайней мере, пусть все думают именно так. Тогда и ей легче будет справиться с этим липким неприятным ощущением внутри себя.
Вероника нажала кнопку «Отправить».
Она поймала Макса на перерыве после второй пары.
Вероника не знала, как он отреагирует на обвинение. Многие знакомые считали Макса парнем простым и душевным, но она знала его лучше, чем остальные. Он умел быть таким разным — весёлым и грустным, легкомысленным и серьёзным, нежным и циничным. Иногда он бывал и груб. Вероника не сомневалась, что разносторонность была одной из тех его черт, что привлекла её к Максу. С другой стороны, из-за этой же непредсказуемости весть о его измене не стала для девушки сильным потрясением.
Он увидел её в коридоре издалека и приветственно вскинул руку. Когда она подошла к нему, попытался поцеловать, но Вероника отстранилась. Макс состроил обиженное лицо, которое делало его похожим на маленького мальчика. Она едва не улыбнулась помимо воли.
— И в чём я провинился перед королевой? — игриво спросил Макс.
Вероника посмотрела в его глаза, но не нашла в них ничего, чего не замечала раньше. Макс был действительно рад её видеть, он охотно поцеловал бы её, если бы она позволила, и сегодня после обеда они могли бы вместе сходить куда-нибудь и весело провести время. На миг она захотела махнуть рукой на все юлькины сплетни — просто улыбнуться и сказать в ответ на его вопрос что-то шутливое, и фальшивая (но такая сладкая) карамель продолжала бы таять у них во рту.
— Инна Вебер, — сказала она.
Улыбка сошла с его губ.
— Что? О чём ты говоришь?
