Так и сидела, как дурочка, то глядя на стрелки, то слушая тиканье. С экрана продолжали вещать о том, как тяжело живется в Мозамбике серым аллигаторам. А я думала, что сейчас мало кто носит на руке часы. Чтобы время узнать, телефон есть — часы-то зачем? Так, игрушка красивая… И наверняка дорогая. Как сегодняшняя машина. Как машина…
Надо спросить об этом. Я обязана спросить! Но спрашивать не хотелось.
Я боялась услышать правду. И, наверное, от этого мне было так плохо.
— Ну, все. — Походка у Саши неслышная. Он рассказывал, что в детстве под ними, этажом ниже, жили нервные соседи — из-за любого шороха вой поднимали. Сашу мать приучила ступать беззвучно. — Уложился в пять минут?
— Я не засекала.
Пожал плечами.
— А зря. Когда сдают козыри, ими надо пользоваться… Пойдем.
— Куда?
— Увидишь.
Саша подвел меня к двери в ванную.
Ванных в коттедже две. Одна — обычная, с умывальником и душевой кабиной, а во второй я, когда осматривалась, увидела предмет, знакомый только по фильмам — угловую ванну-джакузи. Пожала тогда плечами — кому-то, значит, этот бессмысленный выпендреж нужен — закрыла дверь и про джакузи тут же забыла. Сейчас ванна оказалась наполненной водой и украшенной шапкой мыльной пены — едва ли не в потолок упирающейся. Неведомо откуда негромко играла музыка — гитарные переборы.
— Переборщил, — глядя на шапку, с досадой заметил Саша. — Но это легко исправить. Когда залезешь, сообразишь как. — Подмигнул.
— Это… для меня?
— Нет. Для Витька! Но он не скоро придет, так что лезь пока ты. Я чай заварил, тонизирующий. Принесу, как настоится.
— Зачем?
— Затем, что у тебя стресс, — жестко глядя, объяснил Саша. — Затем, что это первое твое испытание.
— Это не испытание. — Я сказала — как в ледяную воду нырнула. Жуть как захотелось зажмуриться, но я себя пересилила: — Это угон. Кража. — И стала ждать неизбежного.
А Саша даже не смутился. Спокойно покивал:
— Ну да, она самая. Статья сто пятьдесят восьмая, тайное хищение чужого имущества. Пункты четыре «а», «б» — совершена организованной группой в особо крупном размере. Ну и что? Чем тебе не испытание?
Я растерянно промолчала.
— Слушай, ну я сейчас много воды налить мог бы. — Саша прислонился к дверному косяку, сложил на груди руки. — Меня учили, поверь. Но я с тобой откровенен. Подтверждаю — да, это кража. Уголовно наказуемое деяние. И по фигу, что все три тачки на выделенке принадлежат мочалке чуть старше тебя — богатый папик дарит, развлекает любимую зверушку. И плевать, что таких вундеркиндов, как ты, надо на что-то содержать, а родное государство выделять деньги почему-то не торопится. И неважно, откуда взялись деньги у этого самого папика. Важно, примешь ли это ты.
