— Молодой человек! Молодой человек, постойте! — Вслед за мной, будто зомби из фильма ужасов, ковылял пожилой мужчина в зеленой форме хирурга, в окровавленных перчатках. На ходу он стянул маску с лица.
Я ускорил шаг. Меня подгоняла страшная мысль о том, что этот человек только что, вполне вероятно, убил другого человека — внезапно отрубившись. Еще одна смерть на счету Принца. Еще один повод скорее отыскать эту взбесившуюся шавку и пристрелить.
— Молодой человек, мне нужно вам ска… Дима! Постой, Дима!
Я остановился, развернулся на каблуках новеньких туфель. Врач ковылял все быстрее. На ходу стянул перчатки. Звякнул, упав на пол, скальпель, брызги крови разлетелись вокруг него. Скомканные перчатки метко угодили в мусорное ведро возле сиденья, на котором, мыча, сидела с бессмысленным выражением лица тучная женщина.
— Это лишь малая часть. — Врач говорил так, будто удивлялся каждому слову. Голос сдавленный, но интонации знакомы до дрожи. — Я бы мог убить их всех одним помыслом. И если ты не отступишь, люди начнут умирать в совсем других масштабах. У тебя два часа на то, чтобы добраться до аэропорта и пройти регистрацию на рейс до Красноярска. Билет куплен. Если этого не произойдет, Маша умрет первой. Потом вымрут два-три московских района по моему усмотрению. А если этого покажется мало, я уничтожу твою семью. Не думай, что безмозглые Разрушители их надежно защитили. Я ликвидирую весь поселок, если потребуется. Убирайся из города.
Полная женщина тихо заплакала, врач, как будто из него вытащили все кости, упал на колени и перетек на спину. Я поднял голову.
Все они стояли и смотрели на меня. Человек десять, не меньше. Медленно, постепенно решаясь, думая и передумывая, колеблясь, но понимая неизбежность своего выбора, я поднял руку и показал им средний палец. Как будто перерезал нить, скрепляющую систему. Первой упала молодая медсестричка с темными волосами. Рядом с ней ничком повалился санитар, два врача рухнули, как подстреленные.
— Не надо было так с ним, — всхлипнула полная женщина, поднимая на меня исполненный страдания взгляд. — Он ведь го…
Только сейчас до меня дошло, что люди не падали в обморок. В тот миг, когда в круглых глазах этой женщины словно погас незаметный, но такой важный огонек. Взгляд остекленел, она завалилась на бок. Я бросился придержать ее, не позволил трупу скатиться со скамьи.
— Господи, — шепнул я одними губами. А руки сжались в кулаки, и они не дрожали. — Нет… Это уже перебор.
