– Я уже чувствую себя лучше. Вы снова спасли меня.
Конечно, это не было правдой. Если за дело взялся Мэтью, любые возражения ничего не значили. Ее судьба предопределена.
– Не принимайте меня за героя, – резко ответил он, явно не собираясь смягчаться.
Улыбка сползла с лица Амелии. Его суровый тон не предполагал продолжения разговора.
– Роль героя мне не подходит.
Она смотрела на него, пытаясь понять, о чем он. Его лицо затуманила тень. Единственным различимым доказательством обуревавших его эмоций была дергавшаяся на щеке мышца. Амелия прикусила щеку, чтобы не засыпать его вопросами.
– И не забудьте, у меня та же цель. Видеть вас замужем, хорошо пристроенной. Ваш брат просил у меня помощи, и я хотел бы оставаться верным уговору.
Жаль, но он не соответствовал ни одному требованию из списка требований к женихам.
Ланден смотрел на Амелию и старался подавить желание ухмыльнуться, хотя никак не мог взять в толк, каким образом этой девице удается пробудить в нем чувство юмора. Ему лучше оставить все романтические иллюзии. Амелия заслуживала истинной любви. Его же сердце остается закрытым для этого чувства. Под маской спокойствия кипел гнев, направленный на себя. Он злился, потому что поддался искушению, уступил неуместному желанию и поцеловал ее. Ничего хорошего из этого не выйдет, и сегодня утром, вооруженный твердой решимостью, он поклялся задушить воспоминания об их страстных объятиях и больше никогда не повторять ошибки.
Она сидела напротив, прекрасное видение в фиолетовом шелке. Грива непокорных локонов перекинута через плечо. Она не поднимала глаз от чашки с чаем. Длинные ресницы словно подчеркивали мягкость кожи цвета слоновой кости, каждое движение было восхитительно женственным. И каким бы мужским занятиям она ни занималась или какими бы язвительными ни были ее реплики, она каждую минуту оставалась настоящей женщиной.
Он с трудом отвел от нее взгляд. Он сделал это из чистого инстинкта самосохранения. Если он станет смотреть на нее чересчур долго, он попросту задохнется.
Сегодня вечером Ланден намеревался расследовать, кто автор озадачившего его послания, но если Амелия действительно нуждается в его помощи для того, чтобы не чувствовать себя совсем уж неуютно за сегодняшним ужином, его дела подождут еще один вечер. Если бы он только мог игнорировать воспоминания о том, как она прижималась к нему, или о пробужденной чувственности в глубине ее глаз!
Он противен себе! Нужно немедленно выбросить все эти мысли из головы. Сейчас он поедет на встречу с поверенным. Это не может ждать. Дела Дугласа были в порядке, и если не возникнет каких-то неожиданных препятствий, продажа городского дома пройдет как по маслу. Он покончит с делами в проклятом городе раз и навсегда.
