— Вот теперь ты заговорил по–человечески, Мерсер! Так говоришь, она была хорошенькая?
— Э–э… изумительно хороша, мистер Кент, — согласился Мерсер, внезапно покраснев до корней волос. — Не скрою, появление ее здесь, в таком неподходящем месте, было весьма ошеломляющим.
— Согласен с тобой, дружище Мерсер, — кивнул Кент. — Она и меня ошеломила. И — послушай–ка, старина! — не окажешь ли ты бедному умирающему самую большую услугу, о которой он когда–либо просил в своей жизни?
— Я был бы весьма счастлив, сэр, весьма!
— В таком случае, — сказал Кент, — мне хотелось бы узнать, действительно ли девушка уплывает на баркасе вниз по реке сегодня ночью? Если к завтрашнему утру я буду еще жив, ты сообщишь мне об этом, ладно?
— Я сделаю все, что смогу, сэр.
— Отлично. Это просто глупая прихоть умирающего, Мерсер. Но мне хотелось бы потешить свое любопытство. Только, видишь ли… я очень застенчивый… да ты и сам такой, так что вполне меня поймешь. Не надо, чтобы Кардиган знал о моей просьбе. Есть тут один старый индеец по имени Муи; он живет в лачуге за лесопилкой. Дай ему десять долларов и скажи, что столько же он получит, если справится с заданием и обо всем по порядку доложит тебе, — ну и, конечно, если не будет потом болтать. Вот — возьми деньги у меня под подушкой.
Кент вытащил бумажник и вручил Мерсеру пятьдесят долларов.
— На остальные купишь себе сигар, старина. Мне деньги больше ни к чему. А та безделица, которую ты готов устроить для меня, этого стоит. Можешь считать, что я решил прокутить свои деньги напоследок!
— Спасибо, сэр. Это очень любезно с вашей стороны!
Мерсер принадлежал к классу» бродячих англичан «, типичных для Канадского Запада, тех самых, что порой заставляют истинных канадцев удивляться, почему огромная и прекрасная страна вроде их собственной должна цепляться за метрополию и оставаться верной» доброй старой родине «. Льстивый и заискивающий, неизменно приторно вежливый, он производил впечатление отлично вышколенного слуги, но если бы ему намекнули на это, он был бы в высшей степени возмущен. Кент прекрасно изучил характеры и повадки людей подобного сорта. Он встречал их в разных местах, ибо одним из необъяснимых качеств, характеризующих их, было безрассудство и явное отсутствие самокритичности. Мерсеру, например, скорее пристало бы занимать какую–нибудь мелкую чиновничью должность в городе, а он тут, в самом центре лесной глуши, выполняет роль сиделки!
После того как Мерсер ушел, унося посуду и деньги, Кент перебрал в памяти кое–какие из его отличительных черт. Он знал, что у подобных типов под внешней оболочкой кажущейся услужливости скрываются наглость и дерзость, нуждающиеся лишь в соответствующем стимуле, чтобы пробудиться. А пробудившись, они делают этих людей чрезвычайно активными, особенно в сомнительных, плутовских и подпольных аферах. Такие люди ни за что не встанут открыто под дуло пистолета, отстаивая честное и правое дело. Но они проползут на брюхе под прицелом орудий темной ночью, когда их никто не видит. И Кент был уверен, что его полсотни долларов принесут ему ожидаемый результат, — если он доживет до этой минуты.
