— Нет, — пристыженно иду я на попятный.
Позже я интересуюсь ещё одной ценой. Сколько за то, чтобы Симона не смогла меня забыть? Чтобы поселиться у неё в голове до самой смерти?
Для этого нужно отдать лишь палец на ноге, причём расстаться с ним можно в клинике. Смотря, как Дримархон позднее заглатывает кусок моего тела, я настороженно наблюдаю за глазами змеи. Вдруг загорятся голодом?
Сделка пятая: еда
Я отдаю Дримархону шесть книг (по его выбору) за пинту мятного мороженого и большую коробку жареного риса по-китайски, доставленные к моей постели. Лежу пластом трое суток, выбираясь лишь затем, чтобы разогреть в микроволновке рис. Уже около года, как мы с Симоной расстались, но, вероятно, причина в ней.
Сделка шестая: предупреждение
Хочешь стать параноиком — наделай игорных долгов. Я беру с собой Дримархона в люди как средство устрашения, и обычно такая тактика срабатывает, но человек, которому я задолжала, сам знается со змеями. Пытаясь выработать защиту, я представляю классную доску, исчёрканную записями о сделках — часть отменяет друг друга, часть перекрывает менее удачные.
— Можешь добыть мне денег?
«Да, за твоё зрение».
— Не пойдёт. А можешь устроить так, чтобы никто не навредил мне напрямую при помощи сделки?
«За твою правую руку.»
— Не пойдёт. А так, чтобы он никогда меня не нашёл?
«Половину печени».
— Даже не мечтай! Чёрт, ну хоть что-то полезное ты можешь сказать?
«Да, если подлечишь мне кожу».
Я тяну за отслоившуюся шкуру, освобождая новую, яркую чешую под ней. Линька у Дримархона только началась, и одним куском кожу снять не получается, так что работа растягивается на полчаса. Я веду себя с ним неоправданно грубо. Отрываю полупрозрачные лоскуты, мысленно проигрываю покерные раздачи и, задним умом понимая свои ошибки, скрежещу зубами от злости.
— Ну как, устраивает?
«Да. Шерман выменял у меня несколько адресов: твой, твоих родителей и Симоны».
Окаменев от ярости, ору, выпучив глаза. Как он посмел заключить сделку с Шерманом, если спит со мной? Как посмел тайком от меня выползти из дома, чтобы договориться с человеком, который хочет боли мне, моей семье и Симоне? Вот схвачу сейчас за хвост и хлестну об пол башкой, будет знать!
«Мы не имеем права отказывать», — оправдывается он.
— Сожалеешь? Чувствуешь вину? Хоть что-нибудь вообще чувствуешь?
«Мы не имеем права отказывать. Только ставим условия».
— А сам ты хотел заключить с ним сделку?
«Мы не имеем права отказывать».
Той ночью я пытаюсь не пустить его к себе в постель, но уже сама мысль о борьбе с ним вызывает во мне тошноту, заставляя свернуться в клубок. Рассказывают, нарушители сделок частенько привязывают себя к телефонному столбу или запираются в четырёх стенах, чтобы не отвечать по обязательствам. Ничем хорошим это не заканчивается. Либо они рано или поздно сдаются, либо погибают в судорогах, харкая собственной кровью.
