– Ты не говорила, что ожидаются гости, – он протянул руку асурендру для приветствия.
– К Ладе заходил по делам, – игнорируя жест Сарина, сам не зная зачем, произнес Фенрир. И добавил, глядя на Алю: – Уже ухожу.
Она кивнула. Ничего не понимающий Сарин уловил повисшую в воздухе неловкость и инстинктивно попытался поддержать любимую. Притянул ближе, обнял. Если бы Фенрир потянулся сейчас к душе своей морской девочки или хотя бы не закрылся от самой поверхностной эмпатии, то, возможно, смог бы разобрать среди шквала ее эмоций те, которые навели бы его на правильные выводы. Но он намеренно отгородился, лишь только вдохнул в первые секунды встречи запах ее волос – море и солнце. Те же инстинкты на бессознательном уровне вопили: опасно убирать щиты, вероятно, станет больно.
В пекло!
Он не хотел этой встречи, не должно было ее быть. Фенрира ждет его мир и его жизнь, слишком многое зависит сейчас от действий первого дома. Хватит с него того, что он ввязался в переговоры с ундинами – прошлое упорно не хотело отпускать асурендра.
– Кто это, Аленький? – донеслось до Фенрира, когда он уже стремительно сбежал по ступеням вниз.
Дослушивать он не стал: если задержится здесь хоть на минуту, от Сарина и посмертия не останется. Глупо вышло, скомкано и нелепо. Внутри Фенрира схлестнулись противоречивые чувства. С одной стороны эта девчонка всецело принадлежала ему, и демоническая сущность была в бешенстве, требуя уничтожить любого, кто тянет лапы к его собственности. С другой – Сарин ему не соперник даже близко, и все, что происходит, лишь сознательный выбор самого асурендра. Граус браст!
Вредный одуванчик, забирала бы к бездне свою душу и избавила бы Фенрира от вынужденного присутствия в ее жизни. Лет пятьдесят – и он забыл бы, как ее звали… наверное.
Может быть.
Хуже всего, что асурендр каждой частичкой тела помнил ее лишающий рассудка голос. Не хотелось себе признаваться, но он с удовольствием вновь бы послушал дивное пение сирены. Сыграл с ней в партию, поставив на кон что-нибудь неприлично дорогое, и с наслаждением схлестнулся в борьбе за право держать контроль. Демон тряхнул головой, будто отгоняя непрошеные мысли. Набросил на себя экранирующий щит и взмыл в небо.
Предстояло еще много дел.
Прошло около полутора недель. Дни слились в череду совещаний и бесконечных решений вопросов. Лишь одно событие стало ярким, выбивающимся из общей массы пятном. Именно пятном, потому что назвать его приятным Фенрир не мог.
