Отец говорил, что Ардена сожалеет, раскаивается, ужасно испугана. Что она всего лишь одинокий и несчастный ребенок… Что произошедшее – трагическая случайность, несчастный случай. Он много чего говорил потом, когда я пришел в себя. Я слушал молча. И вспоминал лицо сестры, стоящей на причале. Сожаления на нем не было.
Я потряс головой, с ненавистью сбрасывая с волос хлопья снега. Сжал руку в кулак, а душу запечатал. Эксперимент с Эйсоном доказал, что у моей сестры должны остаться эмоции. Остаточный страх, эхо льда, его запах. Без этого никак! Я же ощущал сегодня лишь радость, умиротворение, смех. Ежевику, когда она тащила меня на каток. И эту свежесть, покалывающую мне губы…
Никакой паники. Никакой злобы, страха, обиды, мстительности, жестокости.
Ни-че-го.
Ни одного следа прошлого, словно его… не было.
Я поднял голову, позволяя мерзким снежинкам ложиться на мое лицо. Я смотрел в темное небо, спрятавшись за тенями.
Вспоминал.
На мой безмолвный вопрос был лишь один ответ. Лишь один.
Совершено невероятный, невозможный ответ.
Снеговье удалось на славу, хотя меня и грызла тревога из-за странного поведения Кристиана. Правда, несколько успокоили шоколадные конфеты и обжигающий чай из бочонка. Напиток пах лесом и приятно согревал губы. Итан и Мелания с хохотом катались на каруселях, я же предпочла остаться на террасе кофейни, глядя, как падает снег.
Ливентия куда-то испарилась, может, отправилась рассматривать модные платья или украшения в дорогой салон недалеко от фрегата.
А Ринг остался сидеть на скамейке под осыпающей снег липой.
Я взяла еще один стакан чая и направилась к парню.
Сунула напиток ему в руки, и Ринг вздрогнул, словно очнулся. Глянул на меня удивленно. Но к счастью, его глаза остались обычными, без пугающей темноты.
– А, это ты, Золотинка, – выдохнул он, и я уловила тень разочарования.
– Уже не Золотинка, – улыбнулась я, дергая темную прядку, выбившуюся из-под шапки.
– А при чем тут волосы? – совершенно серьезно сказал Ринг. Посмотрел на чай в своих больших руках так, словно не понимал, что это такое.
– Может, расскажешь, что с тобой происходит? – осторожно начала я. – После Мертвомира ты сам не свой.
– А может, ты расскажешь? Ты тоже не так проста, верно? – буркнул Ринг и сунул стакан обратно мне в руки. – У каждого свои тайны. Хочешь рассказать свои?
Я молча качнула головой, и парень усмехнулся. Встал, глянул с высоты своего роста.
– Держись от меня подальше, Золотинка. Все вы держитесь подальше.
