Черновой вариант | страница 24



— И тоже к ней больше не вернешься?

— Тоже. — Черепанова разговаривает между делом.

Она макает трубочку в тушь и проводит линию по специальной линейке.

— А зачем тебе «Анна Каренина»? Ведь мы ее не проходим.

— Я все собрание сочинений Толстого хочу прочесть. За лето собрание сочинений Тургенева прочла.

А в прошлом году собрание Пушкина, Лермонтова и Гоголя.

— Усвоила? — язвительно спросил я.

Но она язвительности не заметила.

— А ты как думал?

— Ну, а зарубежных писателей читаешь?

— Почти нет. Прочла собрание сочинений Диккенса.

— Ну, молодец! А тома по порядку читаешь? — издевался я.

— А как же, по порядку, лучше в голове укладываются.

Я не мог прийти в себя. Учишься с человеком девять лет, думаешь, все о нем знаешь, а не тут-то было.

— Не собираешься поступать в гуманитарный? — спрашиваю я.

— Нет, я в оптико-механический.

— Почему именно в оптико-механический? Тебя что, оптика интересует?

— При чем тут оптика? Просто я хочу поступить в технический вуз. Непонятно?

Ей надоели мои приставания, а я прицепился, потому что меня в самом деле волновал разговор.

— Их ведь много, технических. Почему в оптикомеханический обязательно?

— Потому что оптико-механический моя сестра кончала.

— А где теперь сестра, что делает? — Я торопливо и настойчиво допрашивал Черепанову, а она словно и не понимала вопросов.

— Как — что делает? Инженером работает.

— А какие у нее обязанности?

Черепанова аккуратно положила трубочку на промокашку и посмотрела на меня, как на идиота.

— Инженерские, разумеется. Ты дурак или только прикидываешься?

— Дурак, а что? — Я потерял и к разговору и к Черепановой интерес. — А ты как, вообще-то времени зря не теряешь? Бережешь время?

— Стараюсь беречь, — сказала Черепанова. — Мотай отсюда.

— Время ты, может быть, и бережешь, но в жизни, наверно, много теряешь. У тебя ведь на размышления ни минутки не остается, а?

Лицо у Черепановой стало обиженным и детски простодушным.

— Володя, ну чего ты привязался? Чего тебе нужно?

— Умрешь с тобой от смеха, — сказал я презрительно и пошел к двери. Кишочки надорвешь.

Неужели Тонина не может раскусить Черепанову?

Неужели она не видит, что я лучше Черепановой и больше достоин хорошего отношения? Вот заболею на полгода, и пускай общается с Черепановой, Надькой Савиной, Ковалем. Пускай общается на здоровье.

13

Язык мой — враг мой. Знаю, что про Тонину нельзя говорить, особенно с Капусовым, и все время стараюсь навести его на разговор о ней.

Тонина пришла в новом платье, веселая. Во время каникул я думал о ней ежедневно, ежечасно, но во сне видел ее довольно редко. Я устал от нее. Я хотел ее забыть и думал о ней. Надеялся: пока ты не забываешь, силой твоих мыслей тоже не забыт. Ведь существуют же какие-то ниточки духовной связи.