— Ты с ним чего… контачишь? — недоверчиво спросил Саша у Жарова.
— А чего? Я тут поспрашивал насчет бутылок. Все говорят: сдай Хлумову. А мне его на перемене не словить, пока я повернусь — он за дверь.
Алекс, который давно уже просовывал голову между Токаревым и Мерецкой, встрял в разговор:
— Слушай, Токинг, если я твою игру починю, ты мне ее отдашь?
— Я тебе давно уже ее отдал, — раздраженно отмахнулся Токарев. — Сколько можно повторять? Ковыряйся в этом хламе до посинения.
— Мне тоже деньги очень нужны. — Алекс погрустнел. — Импортные детальки ужас сколько стоят… Петька, подарил бы ты мне половину бутылок, а?
Жаров нетерпеливо заерзал, глаза его забегали.
— Токинг, передавай скорее! А то опять не успеем!
Саша скрючился и стал тянуть сумку. Она не поддавалась, только предательски позвякивала. В этот момент живой рассказ учительницы оборвался. Причем на очень важном месте — законе сохранения заряда.
— Мне надоело! Сколько можно щебетать? — Она хлопнула ладошкой по раскрытому журналу. — С вашего согласия, я проведу маленький опрос. Начнет Чернаго, продолжит Токарев… и остальные подключатся, чтоб не обидно было.
— Я? — поперхнулся Алекс. — Почему я? — Он в панике заныл: — Мы же все время вас слушали, честное слово!
— Вот и хорошо, что слушали, — улыбнулась Елена Аркадьевна. — Конец четверти, парни, последняя возможность тройку натянуть. Вы же готовились?
Алекс вяло встал и побрел — как при замедленной киносъемке.
— Да не к доске — к приборному столу. — Физичка по казала пальцем, куда надо идти. — Твоя задача, Александр, — произвести накопление зарядов на электростатической маши не и популярно объяснить, как это происходит. А Токарев чуть погодя нам разрядит конденсаторы и тоже прокомментирует.
«Ну, облом! — расстроился Токарев. — „Парашу“ схлопочу — и накрылись каникулы…» — Он нетерпеливо толкнул Мерецкую коленом:
— Давай рассказывай по-быстрому, чего там разряжать-то?
Некогда преданная подруга по парте только отмахнулась:
— Погоди ты!
Она натужно зашептала в спину уходящему Алексу:
— Разведи сначала электроды в стороны! Шарики это, слышишь, шарики такие! Потом крути ручку!
Она буквально не находила себе места — подскакивала, делала знаки руками, по-гусиному вытягивала шею. Это было так на Марину не похоже, что Саша даже забыл на секунду о собственных проблемах и с удивлением уставился на нее. Зрелище было жалкое. Рука его сама по себе начала рисовать Мерецкую в виде птицы-секретаря, которую он видел когда-то в передаче «В мире животных»…
