Он лез из кожи вон, чтобы сохранить деловой характер их отношений. Он не допускал дружеских разговоров за ужином. Когда они встречались в его кабинете или гостиной, он вел себя с ней так же, как с другими своими подчиненными.
Он не понимал, почему его к ней влечет, и старался держать свое желание под контролем. Он поддался соблазну и прикоснулся к ней всего один раз. Реакция его тела при этом была такой сильной, что он испытал потрясение. Ее кожа была гладкой и нежной, как шелк. Он едва удержался от того, чтобы не притянуть Элли к себе и не прикоснуться губами к ее губам.
Ему не было необходимости вести ее в дорогой загородный паб. Ужина в шумном баре неподалеку от дома было бы вполне достаточно, но, принимая это решение, он не руководствовался здравым смыслом.
Лука опустил взгляд. Ему не нужно было пялиться на Элли. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы ее образ надолго запечатлелся в его голове. Короткая стрижка открывала изящный изгиб шеи и привлекала внимание к тонким чертам лица. Сарафан красиво облегал ее хрупкую фигуру, подчеркивая маленькую, зато высокую и упругую грудь. Длина подола давала возможность полюбоваться ее загорелыми стройными ногами.
– Я обычно прихожу вовремя, – быстро ответила Элли. Все ее старания не смотреть на него оказались напрасными, и ее пульс участился. – Я могу опоздать только по веской причине.
– Я вам верю. Вы не из тех женщин, которые опаздывают для того, чтобы что-то продемонстрировать мужчине или устроить из своего появления целый спектакль.
Элли восприняла это как завуалированный комплимент. Лука почувствовал необходимость сказать ей что-нибудь приятное, но не мог похвалить ее внешность. Такой богатый и привлекательный мужчина, как он, наверняка предпочитает длинноногих блондинок вроде ее младшей сестры. Элли давно смирилась со своей заурядной внешностью и привыкла быть на вторых ролях. Было странно, что ее влекло к Луке. Он совсем не ее тип.
Сейчас он смотрел на нее своими умными темными глазами. Непроницаемое выражение его лица заставляло ее гадать, о чем он сейчас думает. Его забавляет, что она принарядилась? Может, он думает, что она навоображала себе бог знает что и решила, будто он пригласил ее на свидание?
– Я не устраиваю из своего появления спектакль и почти никогда не опаздываю, – произнесла она и стиснула зубы, поняв, что подобные вещи говорят только скучные, чопорные люди. – Моя работа заставляет меня быть пунктуальной, – поспешно добавила она. – Школьный учитель не может себе позволить приходить в класс и покидать его, когда ему заблагорассудится. Он должен появляться на работе в определенное время. Это быстро входит в привычку. Я понимаю, что это кажется скучным, но деваться некуда.
