– Мне тоже есть о чем попросить его.
Женщина продолжала смотреть на нее.
Шарлотта тяжело вздохнула.
– Очевидно, у меня нет выбора?
Прислуга пожала плечами.
– У меня создалось впечатление, что мистер Коста настроен очень решительно. Если вы не пойдете, он сам поднимется за вами и отведет вниз.
– Очень похоже на него.
Таким, значит, он стал человеком, слишком похожим на ее отца. По всей видимости, собирается держать ее взаперти, использовать в своих целях. Несмотря на их напряженные отношения, Шарлотте трудно идти к нему, видеть его слепым.
Увечье оказало на Рафе колоссальное влияние. Для мужчины с его характером это просто фатально.
В конце концов, Шарлотта подчинилась и последовала за прислугой по лабиринту комнат. Она машинально вела рукой вдоль стен. Местами они были шершавыми на ощупь, местами гладкими, оклеенные дорогими обоями.
Вот, значит, что он имел в виду. Да, действительно, в таком доме гораздо удобнее ориентироваться, чем в современной квартире. Мало объектов, о которые можно споткнуться. Вся мебель расставлена вдоль стен. Однако, несмотря на минимализм, помещения отделаны со вкусом, даже воздух пропитан респектабельностью и богатством.
Рафе явно был не в себе. И да, навсегда потерян для Шарлотты. Она более не держится за воспоминания.
Он изменился, преуспел, разбогател. Она прекрасно знала, как развращает власть, и лишь сожалела о том, что Рафе не смог устоять перед ее соблазнами.
Шарлотта покачала головой. Нет, хорошо бы оставить все, как есть. Навсегда запомнить Рафе, как молодого пылкого влюбленного в нее юношу. Поступи она так, ее нежное сердце не страдало бы.
Но нет, она отправилась встречаться с ним. Одна-единственная ночь повлекла за собой вполне ощутимые даже на столь раннем сроке последствия.
Рафе не пренебрег даже похищением!
Шарлотта помедлила, потом сама открыла дверь в кабинет. Он сидел в глубоком кресле у камина. Она отпустила прислугу.
– Как прекрасно, что ты согласилась составить мне компанию.
Ее сердце учащенно забилось. Пламя из камина отбрасывало золотистые отблески на его лицо. Он выглядел загадочно и все еще привлекательно.
Невидящие глаза казались совершенно черными. На лице проступила щетина. Шарлотта помнила его прикосновения, руки. Губы. Сначала они целовали мягко и вкрадчиво, зато потом он понял, что полностью подчинил ее себе.
Шарлотта обхватила себя руками так, словно ей стало зябко, и нарочно ущипнула свой локоть. Нельзя открываться ему. Рафе ни за что не должен понять, что после того, как обошелся с ней, ее влечение к нему не пропало.
