Бензовоз был полон дизельного топлива — огромная удача, ведь и генератор, и треть их автомобилей потребляли именно солярку.
— Сколько у нас на кармане? — спросил Владимир казначея, когда автопоезд снова тронулся в путь. Заправщик с верным камрадом отправился в Гнездо.
— Триста двадцать с копейками, — ответил тот. Естественно, речь шла о тысячах.
— Неслабо. — Богданов отметил, что многие захватили с собой свободную наличность.
Значит, восприняли всерьез его прогноз. Это поможет решить часть вопросов без стрельбы и мордобоя: многие люди еще верили в деньги, слишком сильна инерция мышления. Везде, где возможно, они постараются обойтись без насилия.
Но спокойно доехать до города им не дали.
— Впереди дорожные работы, — зашипела рация минут через пять, — обе полосы раздраконили, дорогу техникой перегородили. Народу вокруг до хрена.
Голос Макса, который теперь ехал первым, был, как всегда, спокоен, но Богданов знал, что по пустякам тот не стал бы его тревожить. Ситуация заставляла нервничать самого Владимира. Единственная нормальная дорога, по которой они могли добраться до цели, перегорожена. Объезд займет часа три, и еще неизвестно, кто встретится на окольном пути.
Когда они проезжали тут в прошлый раз, работы только начинались, но рабочих согнали сюда видимо-невидимо — похоже, сроки поджимали. Чего теперь ожидать от толпы гастарбайтеров и русских маргиналов, он не знал.
— Стоим, — распорядился Богданов. — Пойдем на переговоры. Макс, Дэн, Артем, без вас никак.
Он проверил свой «стечкин»: на этот раз перед ними были не безобидные шоферы. В кармане разгрузки лежал еще один пистолет — не для стрельбы по-македонски, а для обмена или уплаты пошлины в натуральном виде. Его спутники тоже вооружились. Остальные прикрывали. Автоматы и «тигр», который издали не отличишь от «калашникова», сознательно держались на виду.
Случайно или нет, тяжелый асфальтоукладчик, два катка и прицеп-цистерна — видимо, с битумом — встали так, что перегородили дорогу, оставив два узких просвета. Проехать легковушка могла, но с риском поцарапать борта.
На разделительной полосе горел костер в железной бочке. Еще один огонек, поменьше, в котором угадывался мангал, мерцал рядом с вагончиками-бытовками. Между ними сновало множество фигур. Доносились гогот, разноязыкая речь и мат. Запах гудрона мешался с аппетитным ароматом жарящегося мяса.
Когда четверо выживальщиков преодолели половину расстояния до «заслона», какой-то шайтан в оранжевом жилете вскочил с бордюра и замахал руками, тараторя по-своему. От его воплей поднялись еще шестеро; у троих Богданов заметил ружья. «Пираты Карибского моря, ёпрст», — подумал он, глядя на пеструю бандану. С ума сойти: полдня не прошло, а уже так оборзели. Мясо понятно откуда — тут стада гоняют. А ружья? У деревенских подрезали?
