В предвкушении, Жюстин вытянулась на кровати. Вздрогнула, когда Луна боднула дверь и, вбежав в спальню, запрыгнула в постель.
– Хорошо, но только пока твой папочка не вернется домой, – усмехнулась девушка, поглаживая собаку.
Она приглушила свет в спальне и закрыла глаза, представляя то, что может случиться, когда Кэссон войдет в эту дверь.
Жюстин почувствовала, как вибрирует кровать, и открыла глаза. Луна спрыгнула. Повернувшись, Жюстин увидела в дверном проеме Кэссона, великолепного и усмехающегося. Пиджак небрежно переброшен через руку, галстук немного ослаблен.
Приподнявшись на локтях, она широко улыбнулась ему.
– Ну, как все прошло?
Он сел рядом с ней на кровать. Его глаза сияли.
– Оглушительный успех. Последнее предложение на аукционе – девятьсот пятьдесят тысяч долларов.
Жюстин хотелось кричать и плакать одновременно. Она хотела что-то сказать, но слезы опередили ее.
– Что такое? Почему ты плачешь? – Он смотрел так нежно, что Жюстин хотелось растаять. Она села и положила руки ему на грудь, возясь с пуговицами его рубашки.
– Я просто рада за тебя. И за детей, которые смогут приехать сюда.
Кэссон взял ее руку и сунул под рубашку. Ощущение его кожи под ладонью и биение сердца едва не свели ее с ума. Она смотрела ему в глаза, пока он расстегивал рубашку. А потом снял ее и со стоном и всей страстью поцеловал Жюстин.
Они упали на кровать. Она наслаждалась ощущением его губ на своих губах. Положила руку ему на затылок, когда их поцелуй стал глубже. Вздрогнула, когда он стал прокладывать цепочку поцелуев на ее шее, посылая чувственные заряды по всему телу. Внезапно он остановился. Она от удивления открыла глаза, в недоумении наблюдая, как он скатился с кровати и встал на колено на коврике. И вот, взъерошенный, с обнаженным торсом, он стоит на одном колене и смотрит на нее своими тигровыми глазами.
– У меня для тебя предложение.
– Не понимаю.
Глаза Кэссона сверкнули.
– Предложение стать моей женой. Я люблю тебя, и для меня будет честью, если ты примешь мое предложение и проведешь остаток жизни со мной. Обещаю, я не буду давить на тебя, заставляя продать Винтер-Хэвен. Это твое, и я уважаю это. Я буду счастлив, обустраивая санаторий на земле Расселов.
Жюстин глубоко вздохнула. Ее сердце готово было разорваться.
– Я думаю, мы могли бы объединить земли. И да, я согласна стать твоей женой, Кэссон. Я люблю тебя, мистер Форрестер.
И Жюстин, широко улыбаясь, протянула к нему руки.
– А теперь иди сюда, и давай заключим сделку!
