– Ого! Ты знаком с работами Франклина Карлмайкла?
Кэссон улыбнулся, будто она спросила что-то забавное.
– Разумеется, с его работами, работами его приятеля Эй Джея и остальных из Семерки.
Глаза Жюстин расширились.
– Не понимаю, какая связь между твоим именем и Эй Джей Кэссоном?
– Мои бабушка и дедушка жили на одной улице с ним и дружили. Они любили его работы, а к тому времени, когда умерли, у них была целая коллекция работ Кэссона. Все это перешло моей матери. Кэссон и Карлмайкл – ее любимчики. Поэтому она назвала меня и моего брата в их честь. А когда она умерла, все досталось мне.
– Кэссон и Карлмайкл?
Что-то промелькнуло в его взгляде. Он поставил кружку на каминную полку и посмотрел на картину.
– И да, и нет. Кэссон и Франклин. Франклин был моим младшим братом.
«Был».
Жюстин почувствовала, как замерло сердце.
– Мой отец подарил матери «Зеркальное озеро», когда родился Франклин. После его смерти они пожертвовали картину детской больнице в Торонто.
Кэссон глубоко вздохнул и повернулся к Жюстин, усаживаясь недалеко от нее. – Прости, я не хотел ворошить прошлое. Просто эта картина вызывает столько воспоминаний. И боли.
– Пожалуйста, не извиняйся. Я сожалею о твоей потере, даже представить не могу.
Кэссон почувствовал, как от ее взгляда что-то потеплело у него в груди. Он не привык вспоминать о смерти брата, но что-то в выражении ее лица заставило его заговорить об этом:
– Это случилось давным-давно. Мне было десять лет. Франклину семь. Мы узнали, что у него редкая форма лейкемии, когда ему было шесть лет, и немедленно начали лечение. Мама все время находилась с ним, а я оставался дома с папой. – Кэссон посмотрел в окно, словно заново переживая то время. Пустой дом, когда возвращался домой из школы, никаких приветствий или объятий, никаких вкусностей от мамы, нет младшего брата, с которым можно поиграть. Угрюмый и взволнованный отец, дурные сны и постоянное беспокойство, что Франклин умрет.
– Это, должно быть, очень тяжело.
Кэссон вновь посмотрел на Жюстин.
– Самым трудным были посещения в детской больнице. Видеть брата без волос, покрытого синяками, все эти трубки, которые торчали из него, подключенные к аппаратам. – Кэссон сжал зубы. – Франклин был таким маленьким. – Он покачал головой и отвел взгляд. – Прости. Я не хотел.
Жюстин положила свою руку поверх его.
– Все нормально.
Он вздрогнул от неожиданного прикосновения. В ее голосе было столько участия и заботы. Он понял, что наклоняет к ней лицо. Она моргнула, но не отстранилась. Он жаждал поцеловать ее. Но в этом-то и проблема. Кэссон знал, как сложно потом остановиться. Отрываться от этих губ – настоящая пытка.
