- Вы редкостно-счастливый человек: знаете, зачем и к чему вся эта война... - начал было Ливенцев, думая выяснить для себя еще кое-что благодаря этому ротмистру, который внимательно так читал "Русское слово", но тут вошел корнет Зубенко, в комнате показавшийся гораздо выше ростом, чем на Нахимовской улице, извинился, что несколько запоздал к обеду, сказал Лихачеву что-то такое о сене, которое - наконец-то! - получено там, в Севастополе, и вопрос теперь только в том, чтобы его доставить в Балаклаву.
Он сел за стол привычно, - видно было, что каждый день он так же точно садился за этот стол. Ливенцев пригляделся к рукаву его тужурки, не переменил ли на другую, - нет, он был постоянен: это была та самая, заплатанная на локте.
Теперь, когда Ливенцев окончательно убедился, что Зубенко - человек с какими-то странностями, он, по своему обыкновению, весьма приблизил к нему глаза, но ничего странного в его лице все-таки не находил. Напротив, это было вполне обычное, размашистых линий, степное лицо с белесыми ресницами, от которых веяло добродушием и недалекостью; из своих наблюдений над людьми Ливенцев выводил, что подобные белесые ресницы бывают только у недалеких людей. И так как он пришелся с ним рядом, то спросил Зубенко, как будто между прочим:
- Почему вам так не понравилась военная служба, что вышли в отставку корнетом? Мне кажется, что вы именно и рождены для геройских подвигов.
- Разве я корнетом в отставку вышел? - улыбнулся Зубенко. - Я, конечно, поручиком, только теперь надел свои прежние погоны, как и полагается по закону: раз ты мобилизован из отставки, чин твой - какой был на действительной...
- Знаю, знаю... но уверен я, что вы погон поручичьих даже и не покупали.
- А зачем же мне их было покупать? - удивился как будто Зубенко, которому денщик поставил в это время тарелку супа.
- Лишняя трата денег? - подсказал Ливенцев.
- Совершенно лишняя, - согласился Зубенко.
- Что такое два с полтиной за погоны с тремя звездочками заплатить! вмешался в разговор Кароли. - Накажи меня бог, пустяк полнейший, а все-таки три звездочки, а не две! Да, наконец, купили бы еще пару звездочек за двугривенный, и все! И пока мне не прикажут снять мои погоны с тремя звездочками, а надеть подпоручичьи с двумя, я их все-таки носить буду. Но ведь у меня миллионного состояния нету, как у вас!
- Какого миллионного? - повернулся к нему встревоженно Зубенко и замигал ресницами.
- А с какого же капитала можно получать по шестьдесят тысяч дохода? причмокнул даже как-то Кароли. - Шестьдесят тысяч в год! Ого! И палец о палец не ударить! Меня, например, взять, так мне ведь сколько приходится ра-бо-тать, батенька! Родоканаки тоже не каждый год умирают! Мне сорок четыре монеты всего, а я вот - седой! - похлопал он по коротко стриженной голове, сидящей на короткой шее.
