— Мой лорд! — вошел с объявлением слуга: — Оруженосец Мэтьюз прибыл с посланием от сэра Хэмфри Голдберга.
— Эт-то еще что такое? — нахмурился Пиксхилл. — Почему нельзя было отправить мне письмо? Ну что ж, Ховард, послушаем, чего ему там понадобилось.
Ожидавший в холле оруженосец хранил на лице выражение вызывающей вежливости. Отвесив резкий поклон, он заявил с подчеркнутой учтивостью:
— Мой лорд Пиксхилл! Сэр Хэмфри Голдберг шлет вам самые наилучшие пожелания и хотел бы знать, какого черта имела в виду ваша милость, когда вчера вечером в таверне Рыжий Медведь назвала его хитрым, собакоголовым, траченным молью павианом?
— Вот как? — вздохнул барон. — Ужасно. Передайте сэру Хэмфри, что его обвинения отклонены. Во-первых, я его так не называл; во-вторых, если я его так назвал, значит, был в то время сильно пьян; в-третьих, если я не был тогда пьян, то приношу ему свои нижайшие извинения и приглашаю нынче вечером на обед.
Оруженосец вновь поклонился и вышел, клацая ездовыми сапогами по изразцовым плиткам.
— Хэмп в порядке, — сказал Пиксхилл, — просто у нас вышел маленький спор о моей электростанции. Он утверждал, что она глушит ему радиоприем. Думаю, мы это все легко уладим. К тому же, он лучше меня владеет мечом. Пойдем в библиотеку, выпьем еще по бокалу.
Едва они снова уселись, как слуга ввел мальчишку в форме Вестерн Юнион. Тот сначала перевел взгляд с одного на другого, затем шагнул к сэру Ховарду.
— Это вы ван Слик? — спросил он, гоняя жевательную резинку во рту. — О’кэй. Вас не так-то просто было найти. Будьте добры, распишитесь вот тут.
— Следи за манерами! — взревел барон.
Мальчик испуганно вздрогнул, низко поклонился и сказал:
— Сэр Ховард ван Слик, не соблаговолит ли ваше превосходительство великодушно подписать сей… сей незначительный документ?
Приятели продолжали рассержено смотреть на посыльного, но сэр Ховард молча взглянул на бумажку и расписался. Лишь когда мальчик вышел, он проворчал:
— В наше время некоторые простолюдины стали чересчур дерзки.
— О да, — согласился хозяин, — они время от времени нуждаются в хорошей встряске, чтобы понять свое место. Но что случилось, Ховард? Что-то плохое? Твой отец?
— Нет. Мой брат Фрэнк. Прыгуны арестовали его прошлой ночью. Сегодня утром его судили, признали виновным, а после обеда сожгли. Обвинили в научных исследованиях.
