«Прекрасно. Ты отлично справляешься», — похвалил меня Воу после короткой пробежки по выученным словам.
Сама в восторге, что смогла так много и всего за один день, но каким-то образом, глядя на предметы, в моей голове возникали оба слова разом: на русском и на Кижумовом. Раньше такого не бывало, даже с калмыцкими ругательствами всё пришло не сразу. Хотя я там значением не сильно интересовалась, главное выдать на-гора, а там уж, пусть, что хотят, думают. Неужели, зельице меня так «восстановило»? Надо уточнить.
«Воу, это благодаря зелью я так легко запоминаю?».
Пожалуйста, скажи, что нет, это я такая умная сама по себе, просто учителя раньше неправильные были. Ну…
«Нет. Оно здесь не при чём».
Да! Да! Да! Я — супер, я — мастодонт образования. Я гениальнейшая из гениальных. Обожритесь котлетками, Виталий Понкратович, я не идиотка, как вы заявляли!
«Просто я связываю в твоей голове уже имеющийся образ и название на твоём родном языке с его звучанием на языке Кижума».
Чёрт! Обломисимо. Полное. Котлетки отменяются.
Нет, ну, как бы само по себе, что Воу так может и делает — круто, но, почему-то, обидно. Чего ж, кроме волос да сисек, мне ничего не приросло? Обидно. Явно в зелье недостаточно было волшебства, пожадничали, гады. Надо ж было озаботится обо всём организме, об отдельных нуждах, а не только всякую ерунду.
«А теперь, если ты не против, поговорим немного о тебе. Ты знаешь, где ты?».
«Здесь?» — удивившись, переспросила я.
Чего он хочет от меня сейчас услышать? Название мира, которое я ни разу не слышала. Дурак что ли?
«А поконкретнее если?» — настаивал Воу.
«Я не знаю названия вашего мира, как я могу тебе его назвать?» — разозлившись, открыто поинтересовалась я в ответ.
Нет, ну, в самом-то деле! Как можно такое спрашивать?!
«Ты помнишь, как здесь оказалась?».
Против я или нет, ты ж всё равно будешь спрашивать. Нашёл дуру вестись на его фальшивую вежливость.
«Конечно, трудно забыть замерзание посреди сугроба после того, как ещё недавно маялась от духоты и солнца на улице», — прокомментировала я, припомнив, как жарко было в тот день, и как мне совершенно не хотелось заходить в это душное здание НИИ с серыми стенами, потрескавшимся линолеумом и неоткрывающимися окнами.
