Вдруг Беттон возвратился из Коннемара, чтобы очутиться на палубе Шенандоа, и им мгновенно овладел суеверный страх. Что, если из-за двери камбуза вдруг выглянет голова, или, еще того хуже, в нее войдет призрачная тень?..
Он поспешил обратно в капитанскую каюту, где вскоре заснул рядом с детьми, в то время как бриг всю ночь покачивался на мягкой зыби Тихого океана, а ветерок тихо веял, неся с собой запах цветов…
Когда, после полуночи, туман рассеялся, люди с первого баркаса увидели второй, на полмили к штирборту.
— Вы видите шлюпку? — спросил Лестрэндж у капитана, который встал на ноги, осматривая горизонт.
— Ни следа! — ответил Лефарж. — Будь проклят этот ирландец! Когда бы не он, я успел бы как следует снабдить лодки провизией; а теперь не знаю даже, что у нас есть. Что у вас там на носу, Дженкинс?
— Два мешка хлеба и бочонок воды, — сказал тот.
— Какой там бочонок! — перебил другой голос. — Ты хочешь сказать, полбочонка!
— И то правда, — согласился Дженкинс, — наберется не больше двух галлонов.
— Будь проклят этот ирландец! — вновь вскричал Лефарж.
— Еле хватит по полковшика на душу, — заметил Дженкинс.
— Быть может, второй баркас успел лучше запастись, — продолжал Лефарж, — пойдем к нему.
— Он сам идет к нам, — сказал загребной.
— Капитан, — снова спросил Лестрэндж, — вы уверены, что не видите шлюпки?
— Ни малейшего признака, — повторил Лефарж.
Несчастный опустил голову на грудь.
Однако ему не пришлось долго раздумывать над своими заботами, так как вокруг него начинала разыгрываться одна из ужаснейших трагедий в летописях морской жизни.
Когда баркасы достаточно сблизились для оклика, на носу первого поднялся человек.
— Гей, там! — сколько у вас воды?
— Ни капли!
Ответ ясно прозвучал в мирном лунном воздухе. Услыхав его, люди в первом баркасе перестали грести, и видно было, как с поднятых весел стекали капли, сверкая бриллиантами при свете месяца.
— Гей, там, баркас! — крикнул человек на носу. Налегай на весла.
— Молчать, негодяй! — крикнул Лефарж. — Кто ты, чтобы командовать?
— Сам негодяй! — отозвался тот. — Ребята, заворачивай!
Гребцы штирборта дали задний ход, и лодка завернула.
Случайно в первый баркас попали все худшие матросы Нортумберлэнда, и Лефарж оказался совершенно бессильным перед ними.
— Ложись в дрейф! — донеслось с второго баркаса, с трудом подвигавшегося к первому.
— Налегай на весла! — крикнул матрос на носу, возвышавшийся над другими, как злой гений, временно взявший власть над событиями. — Подними весла! Лучше покончить сразу.
