Новые трудности с продовольствием возникают в мае. Кишкин издает приказ:
«Впредь до введения карточной системы на мясо, устанавливаю продажу мяса, начиная с 13 сего мая по понедельникам, вторникам и субботам. Торговля мясом по воскресным дням воспрещается.
Комиссар по г. Москве Н. Кишкин».
Подобные документы в годы Мировой войны сочиняли во многих воюющих странах и даже в Швейцарии. Верил ли Кишкин в выполнимость таких установлений?
В конце мая 1917 года хлеб, муку и сахар в белокаменной можно было получить только по карточкам. Готовилось введение карточек на мясо (с 12 июня) и «другие предметы первой необходимости». Власть призывала солдат не вторгаться в «хвосты» у продовольственных лавок и не пытаться получить хлеб сверх нормы, которые им выдаются в воинских частях. Тем, кто мог быть неприятно удивлен повышением цен на спиртное, Кишкин вежливо втолковывал, что теперь четверть ведра 90-процентного спирта без посуды стоит 1 р. 76 коп., что цены на бутылочных этикетках могут пока встречаться и старые.
Материальные трудности городского населения подрывали престиж власти Комиссара Временного правительства Н.М. Кишкина. Все чаще он оказывался лицом к лицу с возбужденной, разнузданной толпой. «Кишкин мужественно и твердо стоял среди этого урагана и сумятицы. Ему было ясно, что волна поднялась и ломает в своем неодолимом напоре старые формы старого уклада», — писал Н.И. Астров. Как справедливо считал мемуарист, для Кишкина на его главном московском посту было важно уберечь государство от потрясений его глубинных основ.
Осознавая, подобно лидеру своей партии П.Н. Милюкову, что «революция сошла с рельс», что события развиваются стихийно и их ход уже нельзя удержать, Кишкин хотел, чтобы война все же была закончена достойным для чести России образом. Меру усталости общества он понял давно, еще в феврале 1916 года, говоря на VI съезде кадетской партии, что часть общества готова пойти на любые условия мира. Он пытается найти соглашение с теми, кто видит трагизм ситуации и при этом полагает возможной коалицию кадетов с эсерами и меньшевиками. На своем пути он встречал, к сожалению, «немало разочарований, негодующих протестов и со стороны тех, кого уносила волна революции, и со стороны тех, кто захлебывался и тонул в этой волне».
Познавая искусство жизнеобеспечения доверенного ему города, Кишкин нередко выступал в роли стихийного новатора. Пожалуй, именно при нем впервые проявилась так отчетливо линия упреждающей подготовки города к зиме по ряду направлений.
