И одновременно с этим — гнетущая, мрачная атмосфера, которой была пронизана книга. Кто-то сравнивал роман с книгами Стивена Кинга, и я была согласна, что между произведениями этих двух авторов — западного и нашего, тарасовского, — было нечто общее. Взять хотя бы любой отрывок из глав о «Черном городе»: «Рэйвен упала на колени, так и не убрав рук от ушей. Вопли прорезали ее внутренности как ножом, наполняя кровь отравленной гнилью. Все самое мерзкое, на что только способно человеческое воображение, казалось несущественным и жалким подражанием ужасу, настоящему, действительному, который она испытывала сейчас. Простые слова — бессмысленная трата времени, они здесь не помогут. Если и существовало на свете нечто, способное выразить страхи, ненависть и боль всего человечества, оно было в этих воплях. Словно стервятники, на Рэйвен налетели бешеные крики, готовые выклевать глаза, разодрать кожу и сожрать мозг. Она ощущала реальную боль — не несуществующую или придуманную, а самую что ни на есть настоящую. И эта боль во сто крат была сильнее, чем какая бы то ни было физическая, которую она могла испытать в прошлой жизни. Могло показаться странным, что такая боль была вызвана простым звуком. Хотя простым ли? Рэйвен никогда не слышала подобного и ни за что в жизни не хотела бы услышать снова. Словно черная тень, обрушившаяся на нее у ворот, обрела голос…»
Бред? Галлюцинации психически больного человека? Может, Владислав Курагин во время написания своего бестселлера принимал психотропные вещества? Так сказать, для расширения сознания, для помощи в создании темного мира. Надо бы спросить у Лады, да и вообще, побеседовать с самим писателем. Да, книга интересная, динамичная, пугающая — но мне откровенно не нравилось то, что было в ней написано. Это как смотреть на что-то отвратительное и внушающее безотчетный ужас: хочется отвести глаза, зажмуриться, но против воли только всматриваешься в кошмарное действо. То же самое и с романом — мне не хотелось его читать дальше, но я абсолютно ничего не могла с собой поделать. Я погружалась в чтение, словно мое сознание разделилось на две половинки: одна советовала мне выключить компьютер для сохранения своего психического здоровья, а другая, соглашаясь с первой, заставляла меня читать книгу дальше.
Как только Курагин ухитрился написать произведение, которое по своему действию напоминало наркотик? На месте главного редактора я бы запретила издавать этот роман — потому что непонятно, как он повлияет на читателей. Я склонялась к тому, что существуют такие фильмы и книги, которые никому читать и смотреть не следует — вследствие отрицательного воздействия на психику человека. И роман «Черный город для Рэйвен» как раз относился к подобным произведениям.
