Джонс смотрел на лицо Грезе. На нем было написано отвращение, смешанное со страхом и презрением. Да, Сибил производила на людей впечатление, поспорить с этим было нельзя.
— Сибил Смит? — Голос полицейского, хотя тот и пытался ничем не выдать своих эмоций, прозвучал несколько глухо в этой страшной комнате. Женщина, если ее можно было так назвать, ничего не слышала. Она хохотала.
— Вы убедились, что поговорить с мисс Смит нельзя? — холодно осведомился Джонс. — Если да, то попрошу вас больше не задерживаться в палате. Больная быстрее успокоится, если будет одна.
— Мы должны задать несколько вопросов, — заартачился Грезе. — Сделайте что-нибудь, чтобы она успокоилась.
— Как, интересно, вы себе это представляете? — Голос Джонса повысился, хотя он прилагал все усилия, чтобы не сорваться. Он НЕНАВИДЕЛ этих полицейских, которые возомнили, что могут все на свете, что им дозволено любое действие, даже допрос психически ненормальных людей. Конечно, Кэти Лойс погибла ужасным образом, однако неужели следствие не может обойтись без свидетельств Сибил и Дженни Смит? Они — такие же жертвы, как и Кэти, разве что последняя ничего никому уже не скажет, для нее, увы, жизнь закончилась в одиннадцать лет. Глупо, жестоко… Джонс мог бы позволить следователям поговорить с Дженни или Сибил, если бы они были в состоянии дать полицейским хоть какие-то ответы. Однако первая молчит и никак не реагирует на происходящее, а вторая… Ну да Грезе с напарником не стоит объяснять, что с Сибил Смит, они и так уже убедились, что ничего она им не скажет. Они, конечно, могут свалить всю вину на нее — как же, кроме них троих в лесу никого не было! — или на Дженни, даром что та молчит и ничего не может сказать в свое оправдание. А что, здорово, когда есть ненормальный, на которого можно повесить дело! Можно и не искать убийцу, вот он, и подозреваемый, и преступник, и объяснить он не может, что ни в чем не виноват! Подогнать доказательства, где нужно, найти свидетелей… и дело в шляпе!
Джонс терпеть не мог полицейских вообще, даже не соприкасаясь с ними. А сейчас он просто воспылал к ним презрением, ненавистью и отвращением. Почему, интересно, всегда крайними оказываются хорошие люди? Как ни банально звучит, если человек живет и за всю жизнь не приносит никому зла, он отчего-то и умирает раньше, чем отъявленный злодей, которого, казалось бы, и земля носить уже не может. Доктор не знал Грезе лично, он впервые увидел его здесь, в лечебнице. Но уже сейчас он почувствовал к следователю сильнейшую неприязнь. Даже когда полицейская машина только подъезжала к больнице, Джонс подумал, что с этими парнями ему еще предстоит помучиться. И оказался прав, как всегда. Похоже, они собрались все-таки вытрясти из Сибил какие угодно сведения о преступлении. И желательно, чтобы она созналась в убийстве приемной дочери. А не получится выпытать признание, есть еще и Дженни Смит, которая могла убить сестру, или кем она ей приходится, из-за банальной ревности. Плевать, что она всего лишь двенадцатилетний ребенок — и шестилетние убивают! А молчание — простая уловка девчонки-подростка!
