– С Мариной? Да, ее зовут Марина. Она сказала, что среди Лениных вещей книги не было.
– Значит, она вас обманула.
– Значит, так… только сейчас это уже не имеет никакого значения для меня.
– Что за книга? Расскажите, мне это важно. Почему столько интриг вокруг нее?
– Это долго объяснять.
– Ничего, я не спешу.
Амосова разоткровенничалась и рассказала Элеоноре все, что касалось этой злополучной книги.
– Лучше б ее вообще не было. Не приносит она счастья, – сделала в заключении вывод женщина.
– Вы знаете, Ангелина Яковлевна, я уверена: Вадим крутится рядом с Мариной только из-за нее.
– Наивный, он думает – она поможет ему стать счастливым. Это все Галина, она внушила сыну такой бред. Кстати, вы ничего не сказали о ней, где она?
– Она умерла. Вадим и Галина жили в Томске. После ее смерти он приехал сюда, в Екатеринбург.
– Так и не повидались, так и не простила она меня, – сокрушалась Амосова.
– Ангелина Яковлевна. Я хочу уберечь Марину, хочу предостеречь ее. Спасибо, что рассказали мне все.
– Ну, на счет уберечь я вам, конечно, не верю… у вас свой интерес, вами руководит ревность и растоптанное самолюбие. Но вы правы, Вадима нужно кому-то остановить… что ж, пусть это будете вы.
– А книга, она вам нужна? Вы не боитесь, что я заберу ее себе?
– Нет. Мне она не нужна. Такие женщины, как вы, добиваются всего сами и получают удовольствие оттого, что они смогли. Вы успешны, у вас есть почти все. Вы разумны и понимаете, что никакая книга не даст вам «любви», а именно ее и нет в вашей жизни. Нет, я не боюсь. Сожгите ее, если она попадет к вам в руки, – Амосова встала. – Простите, я хотела бы остаться одна, – сказала она.
– Это вы меня простите, я принесла вам не очень радостную весть, – Элеонора вышла в прихожую и стала одеваться.
– А ведь он мог просто прийти ко мне, и все рассказать. Мы же не чужие, – произнесла Ангелина Яковлевна, открывая дверь.
– Получается, не мог, – Никольская посмотрела на женщину с сочувствием. – До свидания, Ангелина Яковлевна. Всего вам доброго.
– До свидания, – ответила та совсем тихо и закрыла дверь.
«Что ж, теперь все на своих местах, теперь я знаю о тебе все, дорогой мой Вадим. Я уничтожу тебя, Арбатов. Вернее, ты сам уничтожишь себя», – думала Никольская, возвращаясь в офис.
