На помощь командирам пришли политработники и юристы армии, корпусов, дивизий.
Юристы знакомили новобранцев с правами их семей, как семей военнослужащих, рассказывали о той заботе, которой окружает Коммунистическая партия армию, о героизме тружеников тыла, обеспечивающих фронт всем необходимым для победы. Вместе с тем мы настойчиво напоминали воинам о бдительности, об ответственности каждого за трусость, самовольное оставление поля боя, невыполнение боевого приказа. Выступления юристов бойцы слушали всегда с большим интересом. В них приводились и яркие примеры подвигов красноармейцев и в то же время содержалась информация о делах, рассмотренных военными трибуналами по обвинению военнослужащих в трусости, паникерстве, невыполнении приказов.
Да, военному юристу не обойти черную сторону жизни, он должен расследовать и преступления, за которые законом предусмотрены расстрел или лишение свободы. Но разве разоблачение и наказание шпиона, предателя, изменника не благородное дело? Разве наказание труса, дезертира, паникера, готового даже нанести самому себе увечье и таким путем уйти с поля боя, оставив сражаться с врагом один на один своего товарища, не необходимо?
Конечно, расстрел человека как наказание — это всегда крайняя мера. И я, присутствовавший по обязанности при расстрелах, не верю, что есть юристы, которые думают иначе и не тяготятся этим актом. Но кто может возразить против того, что ради укрепления боеспособности армии, защищающей Родину, ради спасения жизни тысяч и тысяч советских людей, ради справедливости нельзя щадить предателей, паникеров, трусов, отступников от военной присяги, даже если надо прибегнуть по отношению к ним к такой суровой мере наказания, как смертная казнь.
Был такой случай. Мы стояли недалеко от города Ровеньки на реке Миус. На одну из глухих станций прибывали эшёлоны с военным снаряжением и боеприпасами. Поезда подходили скрытно, ночью. Несколько суток все шло хорошо. За ночь эшёлоны успевали разгрузиться и боеприпасы доставлялись в дивизии. Но спустя три-четыре дня, стоило только подойти поезду, налетали фашистские бомбардировщики. Явно кто-то наводил немецких стервятников. Изменили место разгрузки. Снова два-три дня все было спокойно, но на четвертую ночь опять появились немецкие самолёты. Вскоре был схвачен тот, кто наводил вражескую авиацию. Пойман он был с поличным, в то время как вел передачу на немецкой портативной рации. Назвался шпион Ульяновым Антоном Даниловичем, бывшим аптекарем в одном из украинских местечек. Затем за несколько месяцев до начала войны он оказался во Львове, а после оккупации города согласился сотрудничать с разведкой вермахта.
