Тощий клоун подмигнул мне.
— А почему бы нет? — спросил он.
— Вот именно, почему бы нет, — хрипло повторил толстяк. — Это так забавно. И за это нам еще и платят!
— Правда, попадаются иногда сообразительные ребята, — продолжал тощий. — Они знают, что должны нас бояться. Но их родители всегда стараются разубедить их! Потому что так не положено!
Все клоуны засмеялись.
Пока они разговаривали, я пытался высвободиться. Но веревка была слишком тугой. Я попался.
Я с трудом сглотнул. Пот ручьями лил у меня со лба. Я понял, что выхода нет.
— Ты умрешь от смеха! Ты умрешь от смеха! — опять затянули клоуны, окружая меня, тряся животами, шлепая длинными туфлями по полу палатки.
Потом они принялись щекотать меня перьями — лицо, щеки, под подбородком.
— Ты умрешь от смеха! Ты умрешь от смеха!
— Не надо! Пожалуйста! — умолял я, дергаясь в своих путах. — Я никому не скажу! Я не скажу! Пожалуйста!
Они щекотали мой лоб. Под мышками. Щекотали живот.
И для меня все было кончено.
Я умер от смеха. Ха-ха-ха-ха-ха-ха…
На самом деле я, конечно, не умер от смеха. Задыхаясь, кашляя, хватая воздух ртом, я заключил с ними сделку.
Как говорится, если не можешь победить врага — перейди на его сторону.
Вам покажется невероятным, но вот уже десять лет я работаю в цирке. Я стал звездой, и мои изображения красуются на всех цирковых плакатах и рекламных щитах. Кто не знает Моу-Моу!
Клоун Моу-Моу — это я.
Конечно же, я больше не боюсь клоунов.
Но многие ребята до сих пор боятся.
И с этим пора кончать.
Когда мы выбегаем из палатки, именно я выбираю из публики «добровольца».
Я ищу мальчика или девочку, которые выглядят самыми испуганными. Внимательно изучая их лица, их глаза, я могу определить, боятся ли они клоунов.
И выбираю тех, кто больше всего боится.
Потом я брызгаю им в лицо водой, ставлю им подножки, чтобы они упали, заталкиваю в бочки, шлепаю резиновой рыбой, колочу их, даю им оплеухи, сбиваю с ног и переезжаю их на грузовике.
Смешно, правда?
Поздно ночью, когда цирк закрывается и все уходят домой, мы, клоуны, садимся в кружок в нашем фургоне и разговариваем. Мы говорим обо всех этих жестоких и грубых шутках, которые мы проделываем с детьми. И о том, как все смеются и хлопают, и думают, что это замечательно. Пока что нам удается сохранять свой секрет.
А теперь, когда я рассказал вам эту историю, вы никому об этом не говорите — хорошо?
Потому что я открою вам еще один секрет.
Вы можете умереть от смеха.
