— Ожила!
Глеба мутило. Шунт высасывал его жизнь. Ничего, справлюсь… Как-нибудь справлюсь.
Веки Насти дрогнули. Взгляд был мутным, она едва ли понимала, что происходит.
Плотно окружившая их толпа невольно попятилась. Люди реагировали по-разному. Кто-то молчал, кто-то подобрал и сжал в побелевших пальцах подвернувшийся под руку камень, другие перешептывались:
— Он нелюдь…
— Ага, рассказывали про таких… — подхватил щупленький мужичонка. — Жизнь высасывают из скота, а бывает и людей губят.
— Думалось, все они сгинули давно.
— Да это же тиберианец, по одежонке разве не видишь?
— Нелюдь он. Вурдалак из леса!..
— Заткнись пока… Ща всем миром решим, что с ним делать…
Настя уже немного пришла в себя, по крайней мере она узнала Глеба и смогла понять происходящее.
Глаза девушки расширились от ужаса, когда она попыталась приподнять руку и увидела тускло отблескивающую металлическими чешуйками змею, впившуюся в ее вены.
— Не бойся. Уже все. Сейчас, — Глеб осторожно выдернул наконечник шунта из запястья девушки, бережно зажал ранку чистой тряпицей. — Я успел… Ты выживешь, — шептал он, а Настя вдруг инстинктивно начала отползать, взвизгнув:
— Не прикасайся ко мне!.. Да помогите же кто-нибудь!..
— Настя, это же я, Глеб!
— Не трогай меня!
Его грубо схватили за плечо. Перепуганные люди смотрели на Глеба с ужасом, но пока не решались напасть.
— Слышь, парень, шел бы ты своей дорогой. Видишь, девчонка тебе не рада.
— Не твое дело!
— Нет, наше!
— Да я ей жизнь вернул! — обида и боль сжали сердце.
— Уходи поздорову, — пожилой крестьянин оттеснил Глеба в сторону, и добавил тихо, но веско: — Парень, ты, видать, совсем рехнулся? Разве можно прилюдно инопланетные приблуды использовать? Был у нас в деревушке лекарь с похожей вещицей.
— И что?! — с вызовом спросил Глеб.
— Забили мы его насмерть. Как коровы начали дохнуть, так и забили.
— Да вы все рехнулись! Это просто устройство! Я же вам жизни спас!
— Кому-то спас. А кого-то погубил, — крестьянин взглядом указал на дорогу, сплошь заваленную мертвыми телами.
— А фокарсиане вас бы не тронули?
— А кто ж его знает? В полон вели, — это точно. Зачем — непонятно. Ты нас освободил, — низкий поклон. Девчушка оклемается, может со временем что-то поймет и оценит. Но не сейчас. Уж поверь, пожил я достаточно, видал всякое. Так что лучше иди. Иди от греха. Назад мы дорогу сами найдем, не заблудимся.
Глеба мутило. Мысли путались. Он снова перехватил взгляд Насти, но прочел в нем лишь глубочайший, отталкивающий ужас.
