То, что Алена едет в гости к перспективному заведующему международным департаментом, кажется ей таким же логичным и естественным, как то, что ни она, ни он не воспользовались своими машинами, потому что оба довольно пьяны.
Раз — и дорога промелькнула. Два — и они поднялись на четвертый этаж. Три — и они уже находятся в квартире Переверзина, наполовину отремонтированной, а наполовину лежащей в руинах. В необъятной ванной комнате все вымыто, но кафельные поверхности все еще присыпаны пылью и крошкой.
Хочет ли Алена (стоящая с бокалом в руке) опробовать джакузи? Предложение воспринимается ею как повод увидеть анатомические особенности Антона Переверзина, которые по-прежнему волнуют ее воображение. Она нисколько не опасается того, что ее будут разглядывать тоже, и того, чем все это может закончиться. Она кажется себе очень предусмотрительной, трезвой и хитрой.
Пока набирается вода, они перешучиваются, немножко флиртуют и вспоминают разные забавные случаи с эротическим подтекстом. И, конечно, выпивают между делом. Алена налегает на ликер. Он очень вкусный, и градусы совсем не ощущаются.
Когда дело доходит до погружения в испаряющуюся воду, Антон предлагает Алене принять ванну первой. «Потом поделишься впечатлениями», — говорит он.
Она колеблется, тогда он пожимает плечами: «Я не настаиваю. Просто жалко, что столько воды пропадет напрасно. Ведь выпускать придется. Не брошу же я тебя одну, пока буду плескаться».
«Заботишься об экологии?»
«Как же иначе в наше время?» — удивляется Антон.
«Ладно, не пострадает твоя экология, — решается Алена. — Только учти, я закроюсь изнутри».
«Настолько мне не доверяешь?»
«Не хочу, чтобы были какие-то недоразумения».
«Договорились. Только сначала я тебе кофе принесу».
«Нет! Я не пью кофе на ночь», — спохватывается Алена.
«Это лучший способ протрезветь и не уснуть в воде, — говорит Антон наставительно. — Не волнуйся, я не буду смотреть. Мне это давно…»
Оборвав фразу на полуслове, он машет рукой, давая понять, что женские прелести его не волнуют. Алене становится обидно. Она великолепно сложена и гордится своей фигурой, от макушки до по-детски гладких и розовых пяток. «Ты у меня помашешь, Антоша, — мстительно думает она. — Захлебнешься слюной, но ничего тебе не обломится. Не люблю таких самоуверенных. Думает, что я прямо таю вся от радости, что до меня снизошел начальник департамента. Ну и что с того, что тебя выбрали членом правления? Какая мне с того польза?»
