И жестом фокусника вытащил на свет из потайного кошеля лыжи.
Эйдис на это радостно захлопала руками, словно ребёнок, которому и в самом деле показали фокус. Хадльберг наоборот, мрачно посмотрел на лыжи и произнёс:
— Я так понимаю, эту, — он коснулся корддами, которая по-прежнему была без сознания, — и дальше тащить мне. Сколько там?
— Не меньше трёх — четырёх километров, — насмешливо ответил магистр. — Не переживай ты так, сейчас из лишних лыж соорудим носилки, — и пояснил для своих спутников, плохо разбирающихся в его магии. — Этих девочек-убийц в школах пичкают всякой ерундой, обычное заклятие или сонное зелье на них не подействует. Поэтому я просто кое-что изменил в химии организма и зафиксировал в стадии глубокого сна. Три километра лёжа как на кровати хватит, чтобы всё вернулось в норму, и она проснулась естественным путём.
Энгюс задумчиво почесал пальцами ладонь:
— Надо же, вы не перестаёте меня удивлять своими познаниями. До такого способа обойти блоки против плена никто не додумался.
— Позже будете восхищаться, — буркнул магистр. — А сейчас быстрее и ходу, пока на поляну не заглянул кто-то ещё. И не заинтересовался, куда это мы сгинули.
Здесь, в предгорьях, снег засыпал землю куда гуще, чем на спуске из Ставангра. В лесу сразу же потеплело, деревья запутывали в себе ветер. Первые минуты казалось, что вокруг очень тихо, лишь одни сосны и лиственницы, одетые в снежные одежды, растопырили громадные тяжёлые лапы-ветви. Раз попался островок березняка, но его обошли стороной: от навалившего снега многие деревья склонились и некоторые даже согнулись макушками до самой земли, словно кружевные арки. Но стоило привыкнуть, и сразу стало понятно, что здешний лес полон жизнью. Пользуясь остатком дня, несколько раз прошуршали в стороне какие-то звери, один раз чуть ли не из-под ног вспорхнула куропатка, а во время привала на редких здесь гостей без страха с дерева посмотрела любопытная белка. Вот только всё равно лес казался мрачным. Пусть и виной тут была неизвестность и опаска перед новым нападением.
Уже стемнело, когда коррдами на носилках зашевелилась, и как раз удачно попалась небольшая поляна. Поэтому магистр дал знак останавливаться. Сам быстро вызвал небольшой вихрь, который частью разметал, частью утрамбовал рыхлый снег… И остался вокруг поляны призрачной стеной взвеси застывших ледяных кристалликов. Все с облегчением сняли лыжи, быстро разожгли жаркий костёр. Завеса магистра надёжно маскировала лагерь, стоило сделать шаг за пределы поляны — и возвращался пустынный ночной лес. Пленницу же привязали к дереву: подождать несколько минут, пока она окончательно придёт в себя, и можно начинать допрос.
