Издевки над царем начались с попытки заставить его подписать отречение, а кончилось бойней, к которой Пален всех подзуживал, крича:
— Ну, чего стоите?! Хотите сжарить яичницу, не разбив яиц?
Столь же решительно подстрекал их и Бенигсен. Кто ударил первым — не известно. Зато известно то, что Зубов первым саданул царя в висок массивной золотой табакеркой, сбивая Павла на пол, но одни источники сообщают, что то был Николай Зубов, а вот другие, что то был его братец — Платон Зубов. Потом подскочили сразу несколько "храбрецов" одновременно и начали дикую канонаду ударов: шпаги, приклады, кулаки, сапоги… Один из братьев Зубовых, уставший от смертоубийства, вышел в соседнюю комнату и присоединился к ожидавшему там Бенигсену, который с интересом рассматривал висящие на стенах картины. Тем временем убийство продолжалось — оказывается, не так уж легко выбить упорный дух из тела истязаемой жертвы. Зубов, не разделяя интереса Бенигсена к изобразительным искусствам, ждал у окна, барабанил пальцами по стеклу и нетерпеливо повторял:
— Боже! Ну как же этот человек кричит!… Это невозможно вынести!
В результате тяжких совместных усилий Его Императорское Величество стало похожим на кусок мяса в мясницкой: рассеченная грудь, расколотый надвое череп, но казалось, будто Павел еще шевелится! В связи с этим, царя додушили лентой его собственного ордена, после чего кто-то из убийц запрыгнул жертве на живот и начал по нему топтаться, "чтобы поскорее выблевал душу". Ну а под конец пьяное безумие радости, танцы, хриплое пение и пинание трупа.
Александр "крепко спал и ничего не слышал". Странно, поскольку спал он неподалеку, в том же самом дворце, на первом этаже, а крики его отца разрывали стены. Дважды странно, поскольку это именно он назначил участвовавший в заговоре третий батальон Семеновского полка охранять здание именно в этот день. И трижды странно, ибо за несколько часов до убийства, в шесть вечера, граф Пален отрапортовал ему о последних подробностях планируемого покушения. И в четвертый раз странно что спал он… в одежде и обутым!
За мгновение до полуночи запыхавшийся, с налитыми кровью глазами в комнаты царевича забежал один из убийц, прапорщик Полторацкий, и крикнул (правильнее было бы сказать: доложил):
— Случилось!
— А что случилось? — словно бы ничего не понимая, спросил Александр.
— Царь мертв!
Вспоминается "Макбет" Начался великий театр в исполнении великого актера. А роль, и вправду, была достойна "Оскара".
